– Император, – спросила, наконец, Вандра Грэйфин, – как вы?

– Все хорошо, – с трудом выдавил из себя Бьяджио.

Но это было далеко не так. Бьяджио била дрожь, голову поднять он мог только с большим трудом. Воздуху не хватало, из глаз лились жгучие слезы, но он сам не понимал, почему плачет.

Крэй Келлен поспешно подошел к нему и помог встать. Бьяджио привалился к нему: держаться на ногах он не мог. Он с мольбой взглянул на предводителя клана:

– Я император…

– Да, государь, – ответил Келлен. – Безусловно. Келлен отвел Бьяджио от тела Гэйла и усадил на чудом сохранившийся участок с травой. Пока Вандра Грэйфин приказывала остальным горцам отойти, Келлен встал на колени рядом с Бьяджио.

– Мы победили, государь император, – сказал он. – Вы победили.

Бьяджио тупо кивнул.

– Я император, – снова повторил он.

– Да, государь. – Келлен с трудом улыбнулся. – Да. Вы император.

50

Почти час Ричиус и его армия двигались к арамурскому замку, не встречая сопротивления. Вдоль знакомых дорог тянулись яблоневые сады и коневодческие фермы. Странный отряд из беглецов и чужеземцев не остался незамеченным: скотоводы и земледельцы выбегали посмотреть, потрясенные видом трийцев и своего собственного запрещенного флага. Джал и его Праведники махали людям, провозглашая возвращение короля Ричиуса. На это все как один реагировали одинаково: глубоким потрясением. Двигаясь во главе колонны, ощущая изумленные взгляды своего народа, Ричиус чувствовал себя крошечным. Он не рассчитывал, что его встретят торжественной процессией, но и полного молчания он тоже не ожидал. За время его отсутствия с его народом что-то случилось: талистанский кнут сломил людей.

– Хорошо идем, – заметил Джал.

Они ехали по большому полю: здесь раньше была ферма покойного Праведника Меча по имени Оган, который умер от болезни легких. Вдова Огана стояла на крыльце своего дома и тупо смотрела, как они едут мимо. Ей не могло быть больше тридцати лет, но она казалась старухой.

– Ричиус, ты меня слышишь? – спросил Джал. Ричиус кивнул. Вдова Огана продолжала смотреть на него.

– Я сказал, что мы хорошо идем, – повторил Джал. – Мы не встречаем сопротивления и уже через час будем у твоего замка.

– Если мой отец не пошлет новый отряд, – вставил Алазариан. Юноша ехал рядом с Ричиусом, а по правую руку от него держался Пракстин-Тар. – Он уже должен был узнать, что мы идем.

Джал расхохотался.

– Какой отряд? Они все в Талистане!

– Хотелось бы надеяться, – отозвался Рикен. Они с Пэрри ехали рядом с Джалом. – Не забудь: мы ведь не знаем точно, что Бьяджио начал войну.

– Я уверен, – заявил Алазариан. – Я ему верю.

– Ну, тем лучше для тебя, парень, – пошутил Джал. – Что ты об этом думаешь, Ричиус? Что, по-твоему, скажет Лет, когда увидит, что мы приближаемся?

– Как ее зовут?

– А?

– Вдову Огана. Как ее зовут?

– Ричиус, прекрати! – приказал Джал. – Посмотри на меня.

Ричиус с трудом оторвал взгляд от вдовы.

– В чем дело?

– Забудь об этой женщине, – укоризненно проговорил священник. – Думай о сражении. Ну, так что, по-твоему, нас ждет в замке? Алазариан считает, что все войска, скорее всего, ушли сражаться с горцами.