|
Мне хотелось отомстить за вчерашнее. – На себя посмотри, гимантолоф, – пренебрежительно фыркнул я и сжал в кулаке футляр с зубной щеткой. – Кто-кто? – опешил «старик». Такого слова он, похоже, не знал, видно, не силен был в биологии глубинных существ. – Гимантолоф, – спокойно повторил я, выпучил глаза и похлопал ресницами. После такого оставалось только драться. Сердце в моей груди застучало быстрее, разгоняя насыщенную адреналином кровь, волосы на руках вздыбились, а кожа похолодела и покрылась мурашками. В таком состоянии я мог сразиться с не очень большим кашалотом, правда, выиграл бы схватку все равно кашалот. С охотником исход драки был не таким предсказуемым, хотя, если честно, у меня было мало шансов выдержать напор «старика». Но я не хотел проиграть морально. Никогда больше. Ни при каких обстоятельствах. – Эй, Заяц! – раздался у меня за спиной незнакомый насмешливый голос. – Опять деньги с салаг трясешь? У меня на глазах противник словно сдулся, поник и даже сделался ниже ростом. И глаза его показались мне не такими уж выпученными. – А ну отвали от него, дебил! – повторил тот же голос. Я не понял, кому предназначалась последняя фраза, мне или Зайцу. Продолжая сжимать в кулаке футляр со щеткой, я шагнул влево, чтобы в случае чего защитить спину кожухом колодезного насоса. Мне хотелось понять новую расстановку сил, но я опасался оглянуться даже на миг, чтобы не потерять Зайца из виду. Страх накатил на меня с новой силой, накрыл с головой. – Не дрейфь, салага, – снова донеслось до меня. – Это же Заяц, дурачок местный. У него только вид грозный, а на самом деле его и воробей с ног собьет. Я скосил глаза и разглядел троих незнакомых охотников, двое из которых были люди как люди, а третий поразил меня азиатской внешностью. Представителей этой расы на Земле осталось не более нескольких тысяч. Азиат подошел к моему обидчику и отвесил ему размашистую затрещину. Заяц захныкал и шмыгнул носом. – А ну, пшел, давай, давай! – прикрикнул на него узкоглазый. – Зачем салагу пугаешь? Он развернул Зайца и подтолкнул в спину, а когда тот сделал шаг, пнул его под зад, оставив на штанах пыльный след от протектора. Заяц заверещал и зигзагами скрылся за ближайшим холмом. Охотники проводили его дружным хохотом. – Перепугался? – спросил меня узкоглазый. – Зайца не надо бояться. Я опустил взгляд и заметил у него на поясе тяжелый глубинный кинжал в черных пластмассовых ножнах. Остальные подступили почти вплотную ко мне. Один долговязый и тощий, а у другого, широкоплечего, да к тому же лысого, на щеке виднелся большой крабовидный шрам от ожога. У них не было ни полотенец, ни других принадлежностей для умывания, только тощий держал в руках коробку из пластокартона. Я решил, что они просто проходили мимо, когда я собрался сразиться с дурачком врукопашную. Мне снова стало стыдно. – Заяц – это наш кочегар, – пояснил тощий и поставил коробку на кожух насоса. – У него крышу перекосило после одной разборки. В суматохе по «дедовщине» получил баночкой по голове. Остальные рассмеялись, видимо, вспомнив подробности. – Он у нас теперь почетный «дед», – добавил лысый со шрамом. – Заслуженный. – Вообще ты крут, салага, – одобрительно улыбнулся долговязый и похлопал меня по плечу. |
