– Мне нужно взять салфетку, – сказала она, поднимаясь и направляясь к шкафу. Она словно окоченела. Было такое чувство, что ее использовали, но и сама она тоже попользовалась. Товар и покупатель в одном лице. Доступная и настырная, как гвоздь.

– Джуно, – позвал он, по-прежнему лежа у двери, голова покоилась на локте.

Она не обращала на него никакого внимания, пока не вытерлась и не выбросила салфетку в мусорное ведро. Она ощутила с полной ясностью, что происшедшее не оставило у нее в душе никаких эмоций. Она совершенно холодна. Холодна, как морозилка. Совсем никакой нежности.

Но взглянув наконец на него, она почувствовала, что не так уж и холодна. Он повернулся на живот и смотрел на нее, положив подбородок на руки. Его поза – открывавшая одновременно и широкую, мускулистую спину, и упругие ягодицы, навела ее на мысль, что, пожалуй, сегодняшняя ночь была не такой уж ошибкой. Она уложила в постель – точнее, на пол – мужчину самой высокой пробы, мужчину, которого она хотела всеми печенками. И тут, ощутив толчок в сведенном от чувства вины животе, она осознала, что по-прежнему хочет его. Напившись, она не утолила жажды. Напротив, жажда возросла десятикратно.

– Да, что тебе? – спросила она смятенно.

– Джуно, не старайся полюбить меня, – сказал он. Желтые глаза смотрели настороженно и проницательно.

– Что-что? – она поперхнулась, захваченная врасплох.

– Я не хочу, чтобы ты старалась полюбить меня, – спокойно повторил он. – Людям это не дано. Просто не дано. Обещай, что ты не будешь пытаться. Обещай мне это, Джуно.

– Конечно, – она выдавила из себя веселый смех. – Если ты пообещаешь не влюбляться в меня.

– Я серьезно, Джуно, – он выглядел очень взволнованным. – Ты должна поклясться. – Он понизил голос: – И всегда помнить об этом.

Джуно изумленно уставилась на него, ни слова не говоря. Причуды продвинутого американца? Что-то вроде этого их обычая, когда женщину перед свиданием просят подписать письменное согласие на тот случай, если на следующий день она вздумает заявить об изнасиловании.

Он требовательно смотрел на нее, ожидая ответа.

– О'кей, – она говорила медленно, эта бредовая ситуация не укладывалась у нее в голове. – Я клянусь, что не влюблюсь в Джея – как твоя фамилия, напомни? – с подчеркнутой иронией спросила она, хотя прекрасно помнила его фамилию.

– Маллиган.

– В Джея Маллигана, – закончила она саркастически, с трудом удержавшись от соблазна добавить после фамилии: «самонадеянного козла». – Теперь ты доволен?

Ничего не говоря, он поднялся и подошел к ней. Охватив ее лицо ладонями, он наклонился и поцеловал ее с непередаваемой нежностью. Это был колдовской поцелуй, он сразу вошел в ее картотеку поцелуев под номером один. Призрак именно такого поцелуя преследовал ее всю жизнь в беспокойных и страстных снах, она приоткрывала губы ему навстречу, но стоило проснуться, как он ускользал. Если только возможно единственным поцелуем пробудить любовь, то это был именно такой поцелуй.

Джей по-прежнему держал ее голову в своих руках. Прижавшись лбом к ее лбу, так что их глаза оказались совсем близко, он неожиданно улыбнулся:

– Можно, я лягу с тобой этой ночью? Я хочу побыть рядом.

Джуно понятия не имела, что сказать. Просто ну ни малейшего понятия. Она сказала первое, что пришло ей в голову, – а для этого потребовалось некоторое время:

– Пойдем в постель, Джей.