Она покачала головой.

Он подвинул кресло, чтобы сесть к ней поближе. Долгое время все молчали.

Наконец король тяжело вздохнул.

– Я не знаю, с чего начать.

В последние дни по всей Ос Альте проходили похороны, ведь опасность миновала и появилась возможность отыскать тела, обгорелые, заваленные обломками. Король присутствовал на всех, куда успевал, тихо появляясь в церквях, где священники читали молитвы над усопшими, помогая их семьям перебраться из опасных районов города. Зоя крайне редко видела его с тех пор, как вернулась в столицу, и была этому рада. Встретиться с ним означало встретиться со своим провалом. Вместо этого она пыталась помочь навести порядок в хаосе, возникшем после бомбежки, устанавливая новые правила затемнений для всей Равки, направляя дипломатические ноты протеста Фьерде, присоединяясь к командам гришей, которые расчищали завалы и проводили спасательные операции в нижнем городе, благодарно погружаясь в круговорот дел.

Она не была готова к ужасающей тишине похорон или к тому моменту, когда придется оценивать весь нанесенный им ущерб. Никто не был к этому готов.

– Куда еще атаковали? – спросил Толя. Лучше говорить о войне, чем о потерянной любви.

– Полизная приняла основной удар, – ответил Николай. – Мы потеряли половину наших флайеров, большую часть дирижаблей. Наши запасы титания уничтожены.

Он сообщал все это равнодушным, уверенным тоном человека, передающего прогноз погоды. Но Зоя слишком хорошо его знала. Выражение его глаз было столь же понятным, сколь незнакомым: он выглядел раздавленным.

– Все? – ужаснулась Надя. – Мы даже не начали изготовление корпусов ракет.

– Придется использовать другой металл.

Но даже Зоя понимала, что это означает. Ракеты будут слишком тяжелыми, и их нельзя будет запустить с безопасного расстояния, к тому же шквальным будет намного труднее точно навести их на цель.

– Ос Керво станет следующей целью Фьерды, – сказала Зоя, потому что кто-то должен был это сказать.

– Мы разослали предупреждения о затемнении по всем городам, – сказал Николай, глядя в сторону. Он едва взглянул на нее с тех пор, как она вернулась. – Но я думаю, Фьерда не станет торопиться. Они напали на нас в надежде напугать запад и заставить его признать Вадика Демидова. Такую же стратегию выбрал Дарклинг во время гражданской войны.

– Он снова взял надо мной верх.

В ее словах звучало смирение и лишь капля гнева. Но в них не было ни намека на чувство, разъедающее ее изнутри, колющее, не дающее покоя ни днем, ни ночью. Легко было испытывать ярость. Даже печаль. Но стыд? «Я позволила ему ускользнуть». Что бы ни сделал теперь Дарклинг, кому бы ни причинил вред – вина за это ляжет на нее.

– Я согласился на то, чтобы его вывезли из дворца, – возразил Николай. – Дарклинг уже не в первый раз застает нас врасплох, но давайте не будем забывать, что ни один из его планов так и не сработал.

Пока нет. Но на этот раз он может победить и продолжит побеждать. Возможно, им следовало найти способ заключить с ним союз, на самом деле привлечь его на свою сторону. Может быть, фьерданцы не решились бы продолжать войну, знай они, что Дарклинг вернулся. Но как можно было ожидать от Жени, что она согласится работать бок о бок с тем, кто отдал ее в руки насильника? И как смогла бы Зоя сидеть на военном совете вместе с тем, кто убил ее тетю?

– Что он станет делать? – спросила Леони. Она сидела рядом с Адриком.

На похоронах они тоже были вместе. Для гришей обычным делом было влюбиться в партнера, с которым работал под прикрытием, но эти романы редко продолжались, когда уходило ощущение опасности и агенты возвращались домой.