– Думаю, ты и сам догадываешься, Николай.

– Ты правда считаешь, что это что-то изменило бы в моем отношении к тебе?

– Нет. Не в твоем. Но спроси себя, стали бы генералы Первой армии относиться ко мне с таким же уважением, знай они, что я сулийка?

– Если бы не стали, не были бы моими генералами.

– Ты полагаешь, что все так просто? Что с ними было бы так легко разобраться? – Она покачала головой. – К тебе не испытывают ненависти. Тебя жалеют. Как ты выучилась читать в сулийских повозках? Тяжело было расти в такой нищете? Они хихикают над темными волосами на твоих руках или заявляют, что ты совсем как равкианка, считая, что сделали комплимент. Они не дают тебе повода выступить против них. – Зоя прикрыла глаза. – Я не выделялась, потому что быть Зоей Назяленской безопаснее, чем быть Зоей Набри. Полагаю, мне казалось, что это меня убережет. Теперь я в этом не так уверена. Та женщина на скалах назвала меня дочерью. Это слово… Я и не знала, насколько хочу его услышать. Нет, я не жалею, что отвернулась от родителей. Но трудно бывает не гадать о том, что бы случилось, если бы отец заступился за меня. Если бы мы стали жить с его народом. Если бы существовало другое место, кроме Малого дворца, куда я могла бы вернуться, другой человек, кроме Дарклинга, который заставил бы меня почувствовать свою силу и талант.

– Еще не поздно, Зоя. Там, на скалах, они выбрали помощь из-за тебя, а не из-за меня или Бреккера.

Зоин смех был резким.

– Но ведь они меня совсем не знают, разве нет?

– Я бы тоже выбрал тебя.

Слова вырвались прежде, чем он успел их обдумать, и вернуть их было невозможно.

Между ними повисло молчание. «Может быть, пол треснет и я провалюсь прямиком в ад», – с надеждой подумал он.

– Своим генералом?

Голос осторожный. Она предлагала ему спасательный круг, возможность вернуться в знакомые воды привычных отношений.

«Ты ведь отличный генерал».

«Лучшего предводителя не найти».

«Ты бываешь колючей, но именно это Равке и нужно».

Так много легких ответов.

Вместо этого он произнес:

– Своей королевой.

Разглядеть выражение ее лица не удалось. Была ли она рада? Смущена? Зла? Каждая клеточка его тела молила перевести все в шутку, позволить им обоим избежать опасности этого момента. Но он не стал. Он все же был корсаром и сейчас зашел слишком далеко.

– Потому что я надежный солдат, – уточнила она, но без особой уверенности в голосе. В нем звучали нотки напряженной неуверенности, как у человека, готового и к дружеской шутке, и к удару. – Потому что я знаю все твои секреты.

– Я действительно иногда доверяю тебе больше, чем себе, – а о себе я очень высокого мнения.

Разве не говорила она сама, что никому другому не доверила бы прикрывать ее спину в бою?

«Но ведь это не вся правда, ты, жалкий кусок труса». Ну и к демону все. Они вообще скоро могут умереть. Темнота и окружавший их со всех сторон гул двигателей дарили ощущение безопасности.

– Я бы выбрал тебя своей королевой, потому что хочу тебя. Все время хочу тебя.

Она перекатилась на бок, положив голову на согнутую руку. Короткое движение, и вот он чувствует ее дыхание на своих губах. Сердце его пустилось вскачь.

– Как твой генерал, должна предупредить, что это был бы ужасный выбор.

Он тоже повернулся на бок. Теперь они смотрели друг на друга.

– Как твой король, должен сказать, что никому не удастся меня переубедить.