– Я не просила оценить угрозу, – отрезала Зоя. – Будьте бдительны и готовьтесь бить на поражение. Если он вырвется на свободу, второй раз схватить его не удастся, ясно?

Девушка кивнула, и Зоя отпустила ее, раздраженно взмахнув рукой.

– Все так же любишь заводить друзей? – со смехом спросила Алина.

– Эти ребятишки могут и сами погибнуть, и нас подставить.

Мал улыбнулся.

– Нервничаешь, Зоя?

– Не глупи.

Он повернулся к Алине.

– Нервничает.

– А ты нет? – спросила Алина.

– О, я в ужасе, но от Зои такого не ожидал.

Алина туже затянула шаль.

– Давайте покончим с этим.

Зоя прошагала к экипажу и заглянула внутрь. Отстегнув оковы Дарклинга от сиденья, она снова надела повязку ему на глаза.

– Это действительно необходимо?

– Вообще-то нет, – признала она. – Веди себя хорошо.

С солнечными солдатами по бокам она отконвоировала его через двор и вверх по лестнице.

– Вытри ноги, – сказала Алина.

Дарклинг застыл, услышав ее голос, а затем повиновался.

Зоя встретилась с подругой взглядом, и та подмигнула. Пусть маленькая, но победа.

Внутри было холоднее, чем снаружи, выщербленные мраморные полы и разбитые окна санатория служили плохой защитой от мороза. Прихожая когда-то была величественным залом, с двойной лестницей, ведущей в западное и восточное крыло. Но теперь одна из этих лестниц прогнила полностью. Разбитая люстра лежала на боку в углу, среди гор пыли и стекла, которые смели туда солнечные солдаты. Вдоль стен стояло старое медицинское оборудование – погнутый остов кровати, ржавая металлическая ванна, нечто похожее на кожаные крепления для сдерживания пациентов.

Зоя подавила дрожь. Упомянутый ей отель казался все более и более желанным. В центре комнаты был накрыт стол с самоваром и стаканами. Его окружали четыре кресла. Зоя не знала, что Миша тоже будет.

Двое солнечных солдат подвели Дарклинга к креслу, и он уселся, звеня оковами. Они и понятия не имели, что находятся рядом с Алиной Старковой, что их сила происходит от ее потери.

Зоя знаком велела им занять позиции у основания лестницы. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь подслушал их разговор. Солдат расставили также у каждого выхода, а сверху до Зои долетал отдаленный, но успокаивающий гул двигателей. Она реквизировала два вооруженных флайера Николая, чтобы патрулировать сверху.

Когда они остались одни, Алина попросила:

– Миша, не мог бы ты налить чаю?

– Ему тоже? – спросил Миша.

– Да.

Мальчик послушно принялся расставлять аккуратно помещенные в подстаканники стаканы на столе.

– Я налью себе сама, – сказала Зоя. У нее было особое отношение к сахару, а еще ей требовалось время, чтобы проникнуться этой необычной сценой. Было так странно, что после всей пережитой боли и принесенных жертв им всем довелось встретиться в этом заброшенном месте.

Комната погрузилась в молчание. Накошка жалобно мяукнула.

– С чего начнем? – спросил Мал.

– Решай сам, – предложила Алина.

Мал пересек комнату и сдернул повязку с глаз пленника. Дарклинг и глазом не моргнул, ничем не показывая, что дезориентирован, просто окинул комнату взглядом, как будто оценивал ее на предмет покупки.

– Вы привезли меня не в Керамзин, – произнес, наконец, он.

Алина застыла. Как, впрочем, и все остальные. Зоя понимала, какое это потрясение. Лицо Дарклинга было другим – остались острые скулы, сверкающие серые глаза, но его черты слегка изменились, и шрамы, оставленные когда-то волькрой, исчезли.