– Ничего, что я тут хозяйничаю? – пробасил он.

    Наташа пожала плечами.

    – Ладно,– пообещал Потмаков,– больше не буду. А пока садитесь, Наташа, я за вами поухаживаю.

    «Интересно, что он обо мне думает после вчерашнего? – подумала девушка.– Хороша я была!»

    Гренки у Потмакова получились неплохие, но далеко не такие вкусные, какими вышли бы у самой Наташи.

    То же можно было сказать и о кофе. Но Наташа похвалила. Ведь и гренки, и кофе – специально для нее. Сам отец Егорий ограничился чаем и ломтем черного хлеба.

    – Пост,– пояснил он.

    Спустя полчаса раздался звонок в дверь: пришел Зимородинский. Этот гость отказался даже от чая, но с удовольствием съел предложенное Наташей яблоко.

    «Только Андрей мог свести их вместе!» – подумала Наташа, глядя на Зимородинского и отца Егория.

    – Как у него дела? – спросил Вячеслав Михайлович.

    – Спит,– лаконично ответил Потмаков.

    – Не бредил?

    – Нет.

    – Отец Егорий,– спросила Наташа.– Сами-то вы поспали хоть сколько?

    – Вздремнул пару часов. Мне много не нужно.

    Зимородинский посмотрел с интересом и уважением. Прошлой ночью Игорь Саввич тоже почти не спал.

    Это кое о чем говорит тому, кто понимает.

    – Он скоро поправится? – спросила Наташа.

    – Скоро,– ответил Игорь Саввич.– Я за ним уже замечал: полностью выложится – и спит. Встанет же – как ни в чем не бывало. Необычный организм. Как правило, человек не расходует себя без остатка, всегда остается резерв. Это я по старой памяти говорю,– он усмехнулся.– А вообще – вопросы к Вячеславу Михайловичу. Это его пациент.

    – Что окрепнет он быстро – это верно,– сказал Зимородинский.– А вот насчет резерва… – Он помедлил.– Резерв у него есть. И будь здоров какой. Да только объяснить это обычными словами я не возьмусь.

    «Да и нежелательно»,– добавил он мысленно.

    – А попробуйте! – попросила Наташа.

    «Какие глаза у дивчины!» – восхитился Зимородинский.

    – Мне проще рассказать, какой у него был резерв! – сказал он.

    И с подробностями описал первое выпадение Андрея в другой мир.

    Зимородинский ожидал поразить Наташу, но девушка отнеслась к рассказу довольно спокойно. Главным образом потому, что уже слышала об этом от самого Ласковина.

    А вот реакция отца Егория была намного сильнее. То есть на лице иеромонаха почти ничего не отразилось, но Зимородинский уловил, какой шквал бушует внутри.

    Андрей ничего не рассказывал Потмакову о своих «видениях», кроме того, что было у него в доме Антонины. И тот эпизод Игорь Саввич воспринял как обычную галлюцинацию. Теперь же описание Зимородинского настолько походило на собственный опыт Потмакова, что отец Егорий был потрясен. Хотя и попытался скрыть это от собеседников.

    Чем больше Зимородинский наблюдал за иеромонахом, тем более жгучим становился его интерес. Фигура Потмакова казалась ему настолько необычной, что Вячеслав Михайлович с огромным удовольствием «покопался» бы в его карме, поискал то, что делало иеромонаха таким «непростым».