|
Он подал знак своим телохранителям, и четверо из них тотчас окружили варвара. Пока приглашенный кузнец сбивал с Конана цепи, не утруждая себя при этом заботой о страдающей плоти киммерийца, в зале царила тишина. Наконец кузнец закончил свою работу. Конан принялся разминать руки, искоса поглядывая на новых охранников. Это были опытные бойцы. Они стояли спокойно, почти расслабленно, но варвар сразу понял, что за внешней расслабленностью скрывается отличная выучка. Двое небрежно, словно игрушки, держали свои арбалеты, но короткие хищные стрелы смотрели прямо на Конана. Двое других так же небрежно опустили руки к висевшим у пояса мечам. Это спокойствие ясно говорило, что они не опасаются безоружного пленника, несмотря даже на славу жестокого убийцы, которая идет об этом человеке. А Конан тем временем прикидывал, как вырваться из-под охраны. Его вывел из задумчивости голос короля:
— Теперь цепи с тебя сняли, и я повторяю свой вопрос. Назови твое имя. — Меня зовут Конан из Киммерии, — холодно ответил варвар. К его изумлению, в зале послышались недоуменные возгласы, крики. Кое-кто, вскочив на ноги, грозил ему кулаком. В гуле голосов Конан различил слово «ложь» и заметил, как нахмурился Митридатес. — Не думай, что, выдавая себя за другого человека, ты избежишь кары. — Голос короля был суров и непреклонен. — Свидетели говорят, что твое имя — Бенто и ты известен как грабитель всему городу. На твоей совести дерзкие ограбления множества достойных купцов. Поговаривают также, что ты совершаешь свои злодеяния с помощью магии колдунов Черного Круга. Что ты можешь ответить на это? — То, что уже сказал, — угрюмо повторил варвар, и в его голосе послышалась ярость. — Меня зовут Конан из Киммерии, и пусть тот, кто обвиняет меня во лжи, подойдет ко мне поближе, чтобы я мог дотянуться до него. Я не стыжусь своего имени. Архивариус наклонился к королю и зашептал ему прямо в ухо: — В одном из пергаментов с законами говорится, что если в преступлении обвиняют одного человека, а перед судом предстает другой, то нужно отложить суд и найти того, которого обвиняют. — А с этим что делать? — также шепотом спросил Митридатес, и что-то в его голосе не понравилось старику. Он замялся: — Или отпустить его, или на следующем суде обвинять уже его, а не Бенто. — Отпустить? — переспросил король, — После того, что он убил двух человек и пытался ограбить сокровищницу?.. Архивариус развел руками: — Так говорится в законах Земри… — К Сету в пасть все законы Земри! — яростно зашептал король. — Так ты, значит, не Бенто, — обратился Митридатес к Конану, — но ты же не будешь отрицать, что проник в этот дом и пытался обокрасть сокровищницу, убив при этом троих охранников? — А зачем мне это отрицать? — удивился киммериец. В это мгновение архивариус наклонился к Митридатесу и вновь что-то зашептал ему на ухо. Король кивнул. — Объясни, зачем ты это сделал, — сказал он. — Как зачем? — не понял Конан. — С какой целью ты проник в сокровищницу? Что ты хотел сделать в ней? — А что можно делать в сокровищнице? — пожал плечами киммериец. В зале раздался смех. — А ты знаешь, что тебе грозит за воровство? — Какая разница? — Сообщаю тебе, что воровство карается смертью. Ты понимаешь это? — Я не понимаю только, почему вы так долго ждали, чтобы казнить меня? — Я тоже, — вполголоса заметил Митридатес. — Итак, ты сознался в своем злодеянии и я, король Заморы, приказываю… Он не договорил. |
