|
Не развращайте юношей, не развращайте примером и окружающую вас прислугу. Ведь сотни и сотни людей, которые служат вам, разносят вам вина и кушанья, развозят вас по домам, – ведь всё это люди, и люди живые, для которых так же, как и для всех нас, стоят самые важные вопросы жизни: что хорошо, что дурно? чьему примеру следовать? Ведь хорошо еще, что все эти лакеи, извощики, швейцары, русские деревенские люди, не считают вас тем, чем вы сами себя считаете и желали бы, чтобы другие считали вас, – представителями просвещения. Ведь если бы это было, они, глядя на вас, разочаровались бы во всяком просвещении и презирали бы его; но и теперь, хотя и не считая вас представителями просвещения, они видят в вас всё-таки ученых господ, которые всё знают и которым поэтому можно и должно подражать. И чему они, несчастные, научаются от вас?
Можно задать себе вопрос: что сильнее: то ли просвещение, которое распространяется в народе чтением публичных лекций и музеями, или та дикость, которая поддерживается и распространяется в народе зрелищами таких празднеств, как празднество 12-го января, празднуемое самыми просвещенными людьми России? Я думаю, что если бы прекратились все лекции и музеи и вместе с тем прекратились бы такие празднества и обеды, а кухарки, горничные, извощики и дворники передавали бы в разговорах друг другу, что все просвещенные люди, которым они служат, никогда не празднуют праздников объядением и пьянством, а умеют веселиться и беседовать без вина, то просвещение ничего не потеряло бы. Пора понять, что просвещение распространяется не одними туманными и другими картинами, не одним устным и печатным словом, но заразительным примером всей жизни людей, и что просвещение, не основанное на нравственной жизни, не было и никогда не будет просвещением, а будет всегда только затемнением и развращением.
–
НЕОПУБЛИКОВАННОЕ, НЕОТДЕЛАННОЕ И НЕОКОНЧЕННОЕ
ПЕРВАЯ РЕДАКЦИЯ СТАТЬИ «ПРАЗДНИК ПРОСВЕЩЕНИЯ 12 ЯНВАРЯ».
Въ газетахъ 9 января читается объявленiе.
Т[оварищескiй] о[б?дъ] . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . [1 - После пунктира зачеркнуто: Мы такъ привыкли. Людямъ свойственно привыкать къ поступкамъ.].
И 12 числа будетъ этотъ об?дъ и будетъ не только въ этомъ трактир?, но въ сотняхъ другихъ м?стъ.[2 - Зачеркнуто: соберется цв?тъ образованiя и просв?щенiя, профессора, студенты и во имя образованiя и просв?щенiя будутъ ?сть, пить, курить и врать. Поглощено будетъ желудками трудовъ людскихъ въ форм? всякихъ гастрономическихъ и алкогольныхъ продуктовъ на десятки тысячъ рублей, сотни, пожалуй, тысячи людей молодых и старыхъ приведутъ себя въ скотское состоянiе, подвергнутся тому отравленiю,которое, по даннымъ науки, никогда не проходить совершенно.Бывало ?дешь дорогой на почтовыхъ и ?дешь черезъ поля и село, везд? люди, какъ люди, работаютъ и отдыхаютъ. И вдругъ прi?зжаешь въ одну деревню и cpaзy]
Живутъ мужики, бабы, об?даютъ, ужинаютъ, ложатся спать, встаютъ въ обычные часы, встр?чаются, здороваются, бес?дуютъ и расходятся по своимъ д?ламъ, работаютъ, отдыхаютъ, и вдругъ на нихъ что то находить: вс?[3 - Зач.: начинаютъ, н?которые до об?да, а большинство во время и посл? него.] съ середины дня начинаютъ ?сть необычныя вкусныя кушанья, начинаютъ пить заготовленныя пиво, водку, ?дятъ пьютъ старики, среднiе, юноши, ?дятъ и пьютъ д?ти и бабы. Старые заставляютъ пить молодыхъ и д?тей. <Начинаются безсмысленные крикливые разговоры>. Вс? поздравляютъ другъ друга съ ч?мъ то, пристаютъ другъ къ другу съ виномъ, говорятъ другъ другу р?чи. Глаза разгораются, голоса становятся криклив?е, громче, глаза слезятся, люди <то обнимаются>, то умиляются, то храбрятся, то обижаются – вс? говорятъ, никто не слушаетъ другихъ. |
