— А что это такое? — я потряс головой, но голоса все продолжали звучать. Так и тянуло подойти ближе, еще ближе, чтобы разобрать, о чем они говорят!

— Не знаю, но не нужно стоять рядом с этой штуковиной, — ответил он, пересчитал нас по головам, и комната снова повернулась.

Следующее помещение было забито часами — большими и маленькими, напольными и настольными, а Том сказал:

— Нам сюда. Вернее, чуть дальше…

Отворилась очередная дверь, и мы попали в зал с высоким потолком, где не было ничего, кроме нескончаемых стеллажей с маленькими, пыльными, стеклянными шарами. Шары отливали тусклым блеском в свете стоявших между стеллажами напольных канделябров. Свечи в них горели синим пламенем, как в круглой комнате, которая осталась позади.

— Мы ищем девяносто седьмой ряд, — шепнул Том. — Так… направо. Вы шестеро за мной, остальные — рассредоточьтесь. Действовать только по моему сигналу.

— Какому? — поинтересовался Дэррик. — За стеллажами знаков не видно!

— Два зеленых свистка в воздух, — без тени иронии ответил Риддл и кивнул нам, мол, пошли.

Мы и пошли так тихо, как только могли, прячась в густых тенях. Сегодня на нас был ночной камуфляж, так что выглядели мы как черно-серые тени, и даже без мантий-невидимок могли ненадолго слиться со стеной — дезиллюминационные чары давно все освоили.

«Еще тише», — жестом показал Том, и мы затаили дыхание. Впереди что-то происходило.

— Слушай, лучше не трогай эту штуковину, — неуверенно произнес Финниган.

— Правда, Гарри, не надо, — поддержала Грейнджер.

— Но тут мое имя! — воскликнул тот и (с моего места мне было неплохо видно происходящее) взял с полки стеклянный шарик.

Сперва ничего не происходило, а потом…

— Прекрасно, Поттер, — прозвучал холодный голос, и я почувствовал, как вздрогнул Драко, узнав отца. — А теперь повернись, только очень медленно, и отдай это мне.

Из-за стеллажей, где они прятались, совсем как мы, возникали черные фигуры, отрезая пути к отступлению, сквозь прорези капюшонов сверкали глаза, а кончики палочек угрожающе светились.

— Поттер, отдай это мне, — с расстановкой повторил Люциус Малфой, и он протянул Гарри руку.

— Где миссис Уизли?! — выпалил тот.

Пожиратели захохотали, и женщина (наверняка Беллатриса Лестрейндж, других в стане Волдеморта вроде бы не было), сказала сквозь смех:

— Темный лорд не ошибся!

— Как и обычно, — вкрадчиво повторил за ней Малфой. — Ну же, Поттер, пророчество!

— Я хочу знать, где миссис Уизли! Она у вас… Она здесь! Я точно знаю!

— Пора тебе, Поттер, усвоить разницу между снами и реальностью, — процедил Малфой. — Отдай мне пророчество, или нам придется применить силу. Отдай, и никто не пострадает…

— Ну, давайте! — Гарри вскинул палочку перед собой, остальные тоже.

— Отец не хочет нападать… — еле слышно прошептал Драко. — Он…

Я легонько ткнул его в бок, чтобы помалкивал.

Скандал тем временем разгорался: как я понял, нельзя было разбивать пророчество (парочку посторонних шариков уже грохнули, и это было зрелищно), и Поттер пытался этим воспользоваться.

Том цокнул языком, привлекая наше внимание — в поднятом шуме никто бы и не заметил, — и жестами приказал следовать за ним, когда начнется, надежно закрываться щитами и по возможности прикрывать этих героев. Без приказа не атаковать.

Мы подтвердили, что поняли, а тем временем…

— Редукто! — гаркнули спутники Поттера, и заклинания полетели в разные стороны, в стеллажи, и быть бы множеству пророчеств уничтоженными безвозвратно (хотя кому они нужны?), если бы не Том.