— Видимо, вы приезжие, — мужчина улыбнулся. Его моложавое лицо покрылось сеткой тонких морщин. — Существует местная легенда о бездетной женщине, которая никак не могла родить ребеночка. Она настолько об этом мечтала, что у нее из груди лилось молоко, которым она кормила всех детишек своих подруг. Однажды она пошла в Заубервальд по грибы и нашла на пеньке крохотного мальчика. Она схватила его и принесла домой. Все соседи сначала на нее ополчились — виданное ли дело, кормить грудью чудовище, у которого копыта вместо ног, а на голове растут рога? Но она была тверда и защищала своего найденыша, как львица. И все отступились. Тем более, что рос он обычным мальчишкой. Ну подумаешь, рога и копыта...

Рассказчик погладил статую по кучерявой голове и с хитрым прищуром посмотрел на Шпатца и Крамма. Те молчали, ожидая продолжения истории.

— Но однажды в лесу поселился настоящий тойфель, — мужчина развел руками, показывая, что чудище было очень большого размера. — И из домов стали пропадать дети. Он был настолько скверным тойфелем, что не брезговал забирать даже спящих детей, и в конце концов детей в домах жителей совсем не осталось. Кроме Ганса, который был не совсем настоящим ребенком. Жители собрались на совет, чтобы решать, что делать. Ведь если так пойдет и дальше, то Шриенхоф вымрет! Судили, рядили, ничего придумать не могли. Тойфель был громадным и злобным, а среди местных жителей отродясь не было ни воинов, ни героев. И тогда на площадь вышел Ганс и сказал, что может помочь и вернуть обратно детей. Надо только сварить ему в дорогу вкуснейший торт, а в сливки подсыпать много-много крысиного яда. Он сказал, что все тойфели не могут устоять перед сладким, но им никто никогда не предлагает. С вашего позволения, я не буду рассказывать продолжительную часть про приключения маленького Ганса, перейду сразу к финалу. Тойфель сожрал торт и отравился, а Ганс снял с его пояса ключи от подвала и выпустил оттуда всех детей. А чтобы не заблудиться по дороге через Заубервальд, они все держались за веревку, которую Ганс принес с собой на поясе. Вон там, на статуе, видите бухта под его ногами?

— А вы ведь тоже приезжий, верно? — спросил Крамм.

— Да, все так, — пожилой рассказчик кивнул. — Я Паули Вийко, инженер на флюгплаце к западу отсюда. Приехал полгода назад, когда началось строительство. А вы — герр Шпатц штамм Фогельзанг? Вы очень похожи на своего кузена.

— Вы знаете Адлера, герр Паули? — Шпатц ответил на рукопожатие нового знакомого.

— Вряд ли нас можно назвать приятелями или что-то подобное. Я работал у него некоторое время назад, — Паули тепло улыбнулся. — Не уверен, что герр Адлер меня вспомнит, если увидит, я был всего лишь одним из инженеров, работавших над проектом его люфтшиффа. Моя специальность — причальные башни.

— Так в городе, должно быть, расквартировано множество рабочих? — спросил Крамм.

— О нет, — Паули засмеялся. — Для рабочих был возведен комфортабельный временный квартал близ флюгплац, никто не собирался тревожить покой этого сонного местечка.

— А вы, герр Паули? Вы тоже живете вместе с ними? — умиротворенно-благостное настроение Шпатца переменилось. В материалах дела, которые передал ему герр Кальтенкорбл вскользь упоминалось о неприятностях, которые происходили с рабочими. Правда, это не относилось к тому вопросу, по которому Шпатца сюда направили.

— Нет, герр штамм Фогельзанг, — Паули оперся на трость всем весом. — Так получилось, что я встретил здесь одну замечательную вдову, и три месяца назад мы поженились. Так что теперь я, можно сказать, местный житель.

— Поздравляю, герр Паули, — Шпатц кивнул.

— Благодарю вас, герр штамм Фогельзанг, — Паули выпрямил спину и снова протянул руку. — Приятно было познакомиться.