|
Но только он принялся изучать его неразборчивый почерк, как зажужжал зуммер видеофона, укрепленного на передвижной подставке. Макс нажал кнопку в ручке кресла, и видеофон бесшумно подъехал к нему. Щелкнул выключатель, на экране появилось изрезанное морщинами, пухлое лицо главного директора Хьюисона. - Привет, Макс! - поздоровался Хьюисон. - Как у вас там жизнь? - Холодно, - ответил Макс. - Семь градусов. К рождеству, наверное, выпадет снег. Все? Хьюисон рассмеялся. - А у нас снег уже идет. Прямо метель. Но дело не в этом. Вам известен "Кодекс"? "Кодекс соглашения", к которому прибегали крайне редко, представлял собой свод правил, обеспечивающих гибкое взаимодействие различных корпораций. - Более или менее, - кивнул Макс. - Параграф восемьдесят первый. Право на допрос сотрудников другой корпорации. Разрешение дает директор того отделения, где работает сотрудник. - Взаимные полицейские меры? Да, знаю. - Нам они тоже не по душе, - признался Хьюисон. - Всем нам. Чертовски неприятный параграф. Но он существует, хотя к нему можно прибегать только тогда, когда обществу действительно угрожает опасность. - Все это очень занимательно, терпеливо согласился Макс. - И что же? - Кому-то, - вкрадчиво продолжал Хьюисон, - по-видимому, понадобились вы, Макс. Я просто хочу вас предупредить. Беспокоиться пока не о чем. Мы дали разрешение только на допрос. При наличии обвинения на допросе присутствует наш представитель и расследование идет по каналам "Юнайтед кемиклс". - Спасибо, - сухо поблагодарил Макс. - От кого же явятся эти непрошеные гости? - От "Атомикса". Беспокоиться, повторяю, абсолютно не о чем. Мы будем следить за ходом дела. - А как насчет "опасности, действительно угрожающей обществу"? Они объяснили вам, что это значит? Хьюисон отрицательно покачал головой. - Это не входит в их обязанности. А "Атомикс", как вам, наверное, известно, умеет держать язык за зубами. - Хотите знать, в чем дело? Ну-ка, подвиньтесь поближе, - лысая голова Хьюисона механически ткнулась в экран и тут же в недоумении отпрянула. - Я держу у себя в доме жирафа с Венеры, - сказал Макс, а разрешения на это у меня нет. У Хьюисона было явно рассерженное лицо, но Макс выключил экран, и оно исчезло. Взяв письмо. Лаберро, Макс перечитал последние строки: "Кстати, я вновь обратился к Свифту. Удивительный писатель. Макс. Как он знал людей!". Представитель "Атомикса" пришел один. Он был в зеленой полицейской форме со значком в виде горящего пламени на лацкане пиджака. Молодой, не более двадцати шестидвадцати семи лет, светловолосый, с несколько застенчивым выражением лица, он тем не менее производил впечатление спокойного и уверенного в себе человека. В гостиной, где они расположились, чиновник с небрежной откровенностью включил свой карманный звукоотражатель. - Надеюсь, - сказал он, - нам не придется слишком утруждать вас, директор Ларкин. - Я не люблю титулов, - отозвался Макс. - Называйте меня Ларкин или, если. угодно, просто Макс. - Моя фамилия Менигстайн. Что же касается дела, по которому я пришел, то не могу сказать, что это незначительный вопрос, увы - нет, хотя вас он касается лишь косвенно. Нам необходимы сведения об одном человеке, и мы полагаем, что вы в состоянии нам их дать. - О Лаберро? - спросил Макс. - Вам что-нибудь известно? - Тотчас откликнулся Менигстайн. - Ничего, - покачал головой Макс. |
