– Нильсон, подожди. – раздался крик, и к дверям со всех ног бросилась девушка.

Она была тонкой и загорелой, с необычными серебристо‑каштановыми волосами и темными янтарными глазами. На ее лице выделялись несколько желтоватых синяков.

Но что поразило Ханну, так это именно выражение ее лица. Янтарные глаза девушки широко распахнулись, и в них что‑то вспыхнуло, а рот открылся от удивления. Она возбужденно замахала руками закричала «агенту», указывая на Ханну:

– Это она! Это она! Это она.

Тот, ничего не понимая, хлопал глазами, и тогда девушка стукнула его по плечу:

– Она!

Они оба повернулись и уставились на Ханну. Лицо «агента» наконец утратило непроницаемость. Он выглядел ошеломленным.

Ханна в свою очередь глядела на них, совершенно сбитая с толку. Затем, словно все еще не веря своим глазам, «агент» медленно открыл дверь.

– Меня зовут Нильсон, мисс. Входите, пожалуйста.

«Ну и дура же я, – подумала Ханна.

Запоздалым жестом она убрала волосы, нависшие над левой щекой и закрывающие родимое пятно. – Нужно было сказать им, кто я. Но как я могла знать, что они поймут?»

Нильсон осторожно взял у нее сумку и вновь заговорил:

– Мне очень жаль, мисс… Я не понял… Надеюсь, вы не сочтете…

– Никто не предполагал, что вы приедете, – с непосредственной прямотой прервала его девушка. – Но хуже всего, что Тьерри куда‑то уехал. Думаю, никто не знает, где он и когда вернется. И все же вам лучше остаться здесь. Даже представить не могу, что он с нами сделает, если мы вас потеряем, – улыбнулась она Ханне и добавила: – Я – Люпа Асеведо.

– Ханна Сноу.

– Я знаю. – Девушка подмигнула. – Мы уже встречались, но я не смогла представиться. Вы не помните?

Ханна покачала было головой… и вдруг моргнула. А затем еще раз. Тот серебристо‑коричневый цвет… Янтарные глаза…

– Ага, – с огромным удовлетворением отметила Люпа. – Это была я. Там я и получила эти синяки. Думаю, что другой волк получил не меньше. Я распорола ему…

– Не хотите чего‑нибудь выпить? – поспешно прервал ее Нильсон. – Может, вы голодны? Почему вы не войдете и не присядете?

У Ханны в голове все закружилось.

«Эта девушка – волк‑оборотень. Верволъф. В прошлый раз у нее были большие уши и пушистый хвост. Вервольфы – реальность. И она защитила меня…»

– Я… спасибо вам, – ошеломленно произнесла Ханна. – Ведь вы спасли мне жизнь, правда?

Люпа пожала плечами:

– Это моя работа. Хотите колы?

Ханна засмеялась:

– Я бы прикончила баночку.

– Я позабочусь, – сказал Нильсон. – Я обо всем позабочусь. Люпа, почему ты не проводишь ее наверх?

Он торопливо открыл сотовый телефон. Через минуту сюда уже примчалось несколько парней, одетых так же, как и Нильсон. Самое странное: все они были очень молоды, не старше девятнадцати. Ханна уловила обрывки разговора:

– Ну, попробуй тот номер…

– А что, если оставить сообщение о…

– Пойдемте, – позвала Люпа, не давая Ханне дослушать. И все с той же веселой непосредственностью добавила: – Похоже, вам не помешает принять ванну.

Она провела Ханну мимо огромных белых статуй к широкой винтовой лестнице. Ханна мельком увидела комнаты, двери которых были распахнуты в коридор. Огромная гостиная, размером с футбольное поле, уставленная белыми диванами и мебелью в авангардистском стиле, увешанная картинами абстракционистов.