Известие о драме, происшедшей в Дарвазе (районе Белик-улы, массив Умаберг), Столбов получил поздно вечером и тут же помчался туда, используя для быстроты свой сертификат опера-оператора тревоги по формуле «ЗОВ-1». Правда, на место происшествия он все равно прибыл к шапочному разбору: оперативники тревожной обоймы уже успели допросить свидетелей, а эксперты – восстановить цепь событий.

Квартира, где появился Даниил Шаламов, принадлежала двадцатичетырехлетнему Махмуду Бобекулы, никогда и нигде не работавшему и давно состоящему на учете в комиссии социоэтического контроля. Одет Шаламов был в серо-зеленый комбинезон из материала, напоминающего сморщенную слоновью кожу, и шагал так тяжело, будто весил не менее тонны. Дверь он открыл сам, хотя она была заперта на кодовый замок. Чем занимались в этот момент гости Махмуда – трое девушек и четверо молодых людей в возрасте от девятнадцати до двадцати шести лет – догадаться было несложно: в квартире нашли остатки проекционного игрового комплекса «Иллюзион», доработанного «умельцами» для показа-переживания незаконных сексофильмов – от эйфоросекс-шоу до наркомузыкальных, истощавших нервную систему.

Шаламов искал Купаву, и она бывала здесь изредка; осталось тайной, каким образом Даниилу удалось выйти на этот «притон». Однако молодые люди повели себя не лучшим образом. Где находится Купава, они, может быть, и не знали, но бесцеремонность гостя привела их в ярость. Если бы они только догадывались, кто перед ними…

Парни не ответили на вопрос гостя, нагрубили ему и принялись выпроваживать из квартиры, подогреваемые смехом юниц. Шаламов не ответил на остроумные выпады, и все закончилось бы хорошо, если бы не уверовавший в аргумент силы приятель Махмуда по имени Селим, занимающийся в секции восточных единоборств, который решил ускорить проводы сейфмена. На толчки в спину Шаламов ответил не сразу, было видно, что он борется с собой (именно так восприняли и описали его колебания свидетели), но Селим толкнул еще раз…

Удара не заметил никто, да его, наверное, и не было, но вся компания увидела вдруг летящего по воздуху приятеля, который врезался в потолок (!), затем в стену, сокрушив по пути проектор «Иллюзиона», и остался лежать неподвижно. Парни вскочили, бросились к Шаламову, и тогда он нанес свой знаменитый оглушающий пси-удар.

Видения, возникшие при этом у молодых людей, немного отличались, но основным для всех было ощущение прыгнувшего на них чудовищного зверя, похожего на монстров Апокалипсиса! У девушек даже во время рассказа в глазах плескался ужас, и Столбов, невольно усмехнувшись в душе, подумал, что они надолго запомнят этот «сеанс удовольствия». Компания была ему неприятна, такого «зверинца» он не видел давно: девицы размалеваны светящимися красками, парни мылись едва ли чаще одного раза в полгода, и – о боже! – как они были одеты! Во всем вызов, броская вычурность, претензия на оригинальность, суперэкзотика и полное отсутствие меры.

– М-да! – сказал кобра оперативников Вольдемар Хмелевский, встретившись со Столбовым взглядом, когда они остались наедине в разгромленной квартире. – Серьезный супротивник этот «сын сумерек», вишь какой сабантуй устроил.

– И все же воздержитесь от прямого контакта, – сказал инспектор, сравнивая впечатления пострадавших от этого контакта. – Ни в коем случае не идите на конфликт, а тем более не пытайтесь применить суггесторы и парализаторы. Ромашин когда-то попробовал… еле жив остался!

– Обижаешь, опер! – улыбнулся блондин Хмелевский, высокий, поджарый, энергичный. – У меня проколов еще не было.

– И все же будьте осторожны. Учитывайте, что действия Шаламова не могут быть квалифицированы как форс-мажор, а поле его возможностей настолько широко, что даже Умник не знает его пределов.