|
Фея: Это отвратительно. Джейсон: Страна должна быть сильной. Так говорит мой папа. Второй Человек-паук: Они ведьмы — вот кто. Первый Человек-паук: Вампиры. Джейсон: Они никогда не выходят. У них нет детей. Папа говорит, что у них даже нет машины. Вегетарианские лесбиянские атеисты. Первый Человек-паук: Нет машины? А что же они едят? Джейсон: Домашних животных. Помните далматинца Браунов? Второй Человек-паук: Ты этого не знаешь. Джейсон: Животных, которых сбивают автомобили. И грибы. Первый Человек-паук: Давай поломаем их деревья. Фея: Да им наплевать. Посмотри на двор. Джейсон: Тогда побьем окна. Фея: Ты начинаешь психовать, Билли. Опять. Они всего лишь старые дамы. Второй Человек-паук: Нэн права, приятель. Что они тебе сделали? Джейсон: Они не такие. Этого хватит. Фея: Они тебе в бабушки годятся. Джейсон: Или тебе в матери. Второй Человек-паук: Какая разница, Билли. Фея: Я иду туда. Джейсон: Даже не думай, Нэн. Фея: Пойду и позвоню в дверь. И поздороваюсь. Первый Человек-паук: Нет, ты туда не пойдешь. Фея: Посмотрим. Второй Человек-паук: Потрясающе! Она идет! Первый Человек-паук: Нэн, вернись! Второй Человек-паук: И что теперь? Джейсон: А ты как думаешь? Она всем расскажет, что мы бабы. Мы должны идти с ней. Первый Человек-паук: Я туда не пойду. Джейсон: Баба! Первый Человек-паук: Возьми свои слова обратно. Джейсон: Или что? Второй Человек-паук: Эй, смотрите! Дверь открывается. Первый Человек-паук: Она машет. Второй Человек-паук: Отлично, Нэн. Теперь они знают, что мы не прячемся в траве. Джейсон: Пойдем, парни. Может, у них есть что-нибудь стоящее. Вроде ядовитых яблок. Первый Человек-паук: Или супчика из глаз. Второй Человек-паук: Или отбивных из далматинца. Первый Человек-паук: Эй, Нэн ждет. — Десять долларов с носа, — сказал преподобный Роббинс парочке. — Но у меня есть купон. Преподобный улыбнулся. Джо Квотербек пытается его перехитрить. Будто Роббинс вчера родился. Будто не может за секунду сбить этого придурка с ног. Сначала удар по коленке, потом по голове. В мгновение ока. — Это прошлогодний купон, сынок, — сказал он. — Тут нет срока годности. Написано, семь баксов. Значит, остается четырнадцать за меня и за нее. — Двадцать долларов, дружок. — У меня нет двадцати. Девчонка потянула своего героя за рукав — типа того, лучше пойдем делать детей в родительском внедорожнике. И в этот момент из адской пасти раздался душераздирающий вопль. Роббинс не сдвинулся с места, загораживая вход в лабиринт. Он смотрел, какое впечатление произвел звук на двух юных клиентов. Заставил содрогнуться. Задуматься. Вызвал желание. Девчонка уже не пыталась уйти. Она смотрела на вход в лабиринт. «Класс!» — светилось в ее глазах. |
