- Слишком много дерьма вокруг. А я не привык быть пешкой в чьих-то руках, – все-таки ответил полковник.

И тут, внезапно, я расслышал какое-то чавканье. Очень знакомое отчетливое чавканье. Причем, где-то рядом.

- Черт! – в один голос пробормотали мы с Болотовым и тут же переглянулись. Каждый без слов понял, кому именно принадлежит звук.

- Что? – Клинков в нерешительности замер, поднял ствол дробовика.

Майор попробовал подняться, но, не удержавшись от острой боли в раненой ноге, громко охнул и упал. До пистолета-пулемета лежащего рядом он не дотянулся.

- Мне нужно оружие, – прохрипел я, понимая, что каким бы опытным бойцом не был Клинков, вряд ли он понимает, против чего собирается сражаться.

Тот почти сразу указал на угол помещения. Там, на ящике лежал «АШ-12», который ранее принадлежал Скату. Но всего один магазин...

Снова послышалось чавканье.

- Что это?

- Мутант. Метает парализующие иглы. Очень быстрый, – отрывисто произнес я, понимая, что больше о нем и сказать-то нечего.

- Болотов, в угол, – гаркнул полковник. - Боец из тебя сейчас никакой.

Я мысленно ухмыльнулся – можно подумать, из меня сейчас лучше. Голова все еще кружилась, а звон в ушах, хоть и тихий, еще напоминал о себе.

Я хаотично скакал взглядом по всем вентиляционным шахтам, углам, бронестеклам. Где же засел бледный мутант?

О том, что это он, я даже не сомневался. Кто еще издает такой характерный звук?

- Ну и? – Клинков нетерпеливо хмыкнул, осматривая потолок.

- Мутант хитер и коварен.

Снова послышалось чавканье, только теперь оно доносилось отовсюду одновременно.

И вдруг, я понял. Звук шел не откуда-то конкретно, а из-под потолка. Бросив туда взгляд, я почти сразу заметил небольшой, закрепленный на бетоне динамик. Он был едва заметным, если не знать, что он там есть – не догадаешься. Слева, метрах в пяти, висел еще один, точно такой же.

- Это из динамиков... – удивленно пробормотал я, даже не заметив, что получилось вслух.

- А?

- Чавканье из динамиков, – повторил я, но уже громче.

И словно в подтверждение тому, раздался искаженный помехами звук. Такой бывает, когда вмешивается посторонний сигнал. И почти сразу же, из тех же динамиков послышался хриплый смех.

- Лебедев! – вырвалось у меня.

- Догадливый парень... – прогремел голос агента Синдиката. – Здесь чувствительные микрофоны, я вас замечательно слышу. М-да, и зачем это было нужно?. Максим, тебя бы к нам, цены не было бы. Да только нельзя, кандидатов со стороны не берем. Хм, нравится звук? Согласись, Макс – звучит правдоподобно. Жаль, что это всего лишь аудиозапись.

- Лебеде-ев! – взревел Клинков. – Выродок, где ты?

- Зачем? – удивился тот. По сопутствующей интонации из динамиков было сложно определить, но я расслышал.

- Не люблю кротов. А ты пригрелся на моей шее. Ты позор для всего ведомства!

- Брось, шеф. Ты сам погряз во взятках. Закрывал на многое глаза, проваливал задачи. А сколько парней погибло из-за авантюр, а?

- Иди сюда, тварь! – полковника передернуло от злости. Лицо побагровело. Я невольно подумал, что такая реакция может быть лишь в двух случаях – либо агент попал в точку, либо это наглая, провокационная ложь. Одно из двух.

- Зачем? – повторил агент. - Я ранен, к тому же, мне и тут хорошо. А вот вам сейчас придется несладко, – одновременно с его насмешливым голосом, донесся какой-то механический звук. – Знаете, я был удивлен, когда понял первоначальное назначение этого места. Первый уровень «Омикрон-4» - для демонстраций. Хотите попробовать?!

Нет, это был не вопрос.

Почти сразу же я расслышал какой-то тяжелый скрежещущий звук.