Во всяком случае, такого ответа, который был бы приемлем для них обоих.

Керри как-то удалось пережить ужин, и снова она была благодарна Олбрайтам и Артуру за то, что они занялись обсуждением мест и людей, ей незнакомых, и чего-то, связанного с каким-то дебютом. Она чувствовала себя здесь лишней, тосковала по простому тушеному мясу, которое готовила Мэй, и не могла привыкнуть к деликатесам, названий которых она не знала.

Но все это было забыто, когда Артур весело объявил за десертом, что в конце недели они с Керри отправятся в Лондон. Керри не только было ошеломлена, она испугалась. Неужели он думает, что они могут просто взять и приехать в Лондон в чужой одежде, на лошади, которую им одолжили?

Она положила ложку и огляделась, а Артур сунул в рот кусок пудинга, явно не заметив, что все замолчали. У лорда Олбрайта, как заметила Керри, был такой же испуганный вид, как и у нее.

Он тоже положил ложку и воззрился на Артура.

— В Лондон? — спросил он, украдкой бросив взгляд на Керри. — Ты уверен, что тебе следует туда ехать? — Артур небрежно пожал плечами.

— Конечно. Я слишком долго отсутствовал — кое-какие дела требуют моего присутствия.

— Мне кажется, ты мог бы, уладить эти дела, сидя в Сазерленд-Холле.

Артур посмотрел на Эдриена и нахмурился, словно тот дал ему на редкость нелепый совет.

— В Сазерленд-Холле? Он так же далек от Лондона, как и Лонгбридж. А все мои дела — в Лондоне.

Эдриен снова посмотрел на Керри; лицо у него было страдальческое, словно он хотел, но не решался что-то сказать.

Ах ты, Господи, она-то может это сказать, и скажет, как только они останутся наедине. Или он спятил? Как он, по его мнению, объяснит в Лондоне ее появление? Не может она туда ехать!

В таком случае куда же, Керри?

Здесь оставаться нельзя, это ясно. Как ни хорошо ей в Лонгбридже, как ни восхищается она Лилианой, но она носит одежду другой женщины, сидит в оранжерее другой женщины, восхищается детьми и мебелью другой женщины — словом, жизнью другой женщины. Она всего лишь гостья, к тому же незваная. Выбора у нее нет — только следовать пока за Артуром, если она не хочет вернуться в Шотландию и оказаться на виселице.

От этой безысходности ей внезапно стало тошно, и Керри вновь испуганно посмотрела на Артура. Он сидел напротив нее, два канделябра служили ему искусной рамой. Он успокаивающе улыбнулся ей.

— Вы ни разу еще не видели Лондона, Керри. Я думаю, он вам очень понравится.

Его способность угадывать ее мысли была почти сверхъестественной. Керри опустила глаза. Ей некуда ехать. Ей нигде нет места. Только в Гленбейдене.

— А что, Джулиан в Лондоне? Он, кажется, твердо намеревался пробыть там до осени, — весело продолжал Артур.

— В Лондоне, — буркнул Эдриен, отодвигая свой пудинг. — Лилиана, дорогая, может быть, вы с Керри позволите двум старым повесам выпить портвейна и выкурить по сигаре?

— Конечно. — Лилиана улыбнулась Керри и встала. — Макс, отнесите все в Голубую гостиную.

С бешено стучащим сердцем Керри встала из-за стола и пошла за Лилианой, не решаясь сказать «нет». Подойдя к двери, она оглянулась на Артура, ее прекрасного незнакомца, который весело улыбнулся ей вслед. Господи, что же с ней будет?

Лилиана ждала ее в дверях. Керри подошла к ней. Лилиана взяла ее под руку, и они пошли по коридору.

— Вы, наверное, волнуетесь, — ласково произнесла хозяйка. — Мы постараемся, чтобы у вас был надлежащий гардероб. У меня есть несколько пар туфель, так я думаю…

Туфли и платья!

— Лилиана! — воскликнула Керри, останавливая ее прямо в коридоре.