— Это верно, в Шотландии не очень много солнца, — быстро согласилась леди Пэддингтон, и Керри подняла глаза к небу, прося даровать ей терпение. Ее начала раздражать вся эта суета. Нет, она, конечно, была весьма признательна Артуру за его щедрость, но чувствовала себя униженной. Едва они прибыли в Лондон — прошло всего несколько дней, напомнила она себе, — он сразу же послал своего дворецкого Барнаби с поручением привезти модисток, шляпниц и поставщиков всевозможных дамских штучек в свой дом. Поначалу она обрадовалась: одетая в платья Лилианы, она казалась самой себе бедной родственницей. Роскошь очаровала ее — какой нужно быть дурочкой, чтобы не радоваться возможности носить такие удивительные наряды!

Но по мере того как количество платьев, обуви, шляп и перчаток начало превращаться в гору, ее все больше охватывала тревога. Прекрасная одежда, мебель, люди, готовые исполнить малейшее ее желание, — все это очень увлекало на первых порах, но постепенно она начала осознавать, что перестает быть самой собой. И теперь, уныло глядя на новое сине-зеленое платье, она подумала, что эта женщина — не Керри Маккиннон.

Она видела, что Артур страшно гордится возможностью дарить ей все эти красивые вещи. Всякий раз, видя ее в новом платье, он радостно улыбался. За все эти платья он сильно переплачивал, чтобы их сшили за несколько дней, а не недель, как обычно. И откровенно говоря, она казалась себе красивой в этих платьях — всякий раз, когда он смотрел на нее, она чувствовала себя желанной, чувственной, достойной его восхищения. Ничего подобного она никогда не испытывала с Фрейзером.

И все же, как бы ни наслаждалась она его вниманием, туалетами, тем миром, который сверкал золотом и хрусталем и восковыми свечами, она не могла заглушить тихого голосочка, который звучал в ней, напоминая, что она нищая, что ей сподручней ходить в грубой шерсти, а не в шелках.

— Будьте любезны, мадам, повернитесь еще раз, — сказала модистка.

— Ох, да сколько же…

— Очаровательно! — воскликнула миссис Кларк.

— Очаровательно! — согласилась леди Пэддингтон.

— Ну вот, мадам. Вы одобряете?

Керри опустила руки и посмотрела на себя. Разумеется, она одобряет. Понимая, что окружающие ждут от нее именно этого, Керри уже приготовилась что-то сказать, но — о ужас! — ощутила во рту жгучий вкус слез и испугалась, что внезапно расплачется.

Леди Пэддингтон и миссис Кларк обменялись взглядами; леди Пэддингтон еще раз посмотрела на Керри, и ее веселое лицо погрустнело.

— Надеюсь, миссис Маккиннон, вы действительно одобряете это платье, поскольку Артур — можете мне поверить — заплатил за него весьма кругленькую сумму!

— Это китайский шелк! — добавила миссис Кларк, складывая руки на груди.

Модистка смотрела на Керри с таким видом, точно та заболела.

— Мадам? Вам что-то не нравится?

— Нет. То есть да. То есть я восхищена, правда же! — быстро успокоила их Керри. — Я не хочу казаться неблагодарной, просто я несколько ошеломлена.

Лицо у леди Пэддингтон смягчилось.

— Ну, разумеется, дорогая моя! И к тому же вы проделали такое путешествие за столь короткое время! Мы с миссис Кларк ездили как-то летом в Олнвик — хотя это в Англии, но это все равно, что съездить в Шотландию…

— Ну, не совсем все равно, — вмешалась миссис Кларк, — но очень, похоже…

— Необычайно, похоже! — повторила леди Пэддингтон. — И поездка заняла у нас две недели и еще четыре дня в придачу!

— Да, — устало кивнула Керри, опираясь на руку модистки, чтобы спуститься с примерочного табурета.