|
На Вие я никому не известен... Я не вижу народных толп, ждущих моего появления! Новости до нас не доходят... Дорс улыбнулась. - Кто бы мог подумать, что тебя заденет отсутствие знаменитости. Ты наивен, Хари! Или просто - не историк, что, практически, одно и то же. Мне кажется, тебе гораздо важнее то, что психоистория сделает из тебя историка, чем то, что она может спасти Империю. Даже если все человеческие существа поймут историю - это не спасет их от глупых ошибок в дальнейшем... - В чем же проявляется моя наивность? - Селдон поднял голову и повернулся в сторону, стараясь смотреть себе под нос. - Не обижайся. Хари! Эта одна из самых привлекательных твоих черт, серьезно! - Я знаю... Это пробуждает в тебе материнский инстинкт и заставляет заботиться обо мне. И, все-таки, в чем же заключается моя наивность? - В том, что ты ждешь от Рашели пропаганды твоего имени по всей Империи. Она ничего не станет предпринимать ради тебя. Заставить думать такое множество людей невозможно! Слишком велика инерция общества. Кроме настороженности Демерзела - это ничего не вызовет. - Чем же она занимается? - Мне кажется, о тебе узнают только особо доверенные люди, избранные. Генералы, адмиралы и прочие, на которых она рассчитывает опереться, которые будут на ее стороне и помогут занять трон. - Почему молчит Хьюммен... - Думаю, он сейчас занят теми же проблемами, что и Рашель. - А тебе не приходит в голову мысль, что он уже мертв? - Нет, хотя, это вполне возможно. Если бы это произошло - я бы знала! - Здесь?! - Даже здесь. Селдон приподнял брови, но ничего не сказал. Райч вернулся во второй половине дня, счастливый и возбужденный. Он, захлебываясь, рассказывал о зверях, об обезьянках..., словом, за обедом - он доминировал. Сразу же после обеда, на своей половине, Дорс взяла его за плечи и попросила: - Ну, а теперь рассказывай о мадам Мэре, Райч! Расскажи все: что она делала, с кем говорила, все-все! - Кое-что произошло! - лицо мальчика озарила догадка. - Она и на обед из-за этого не пришла, понятно? - Что же? - Ну, значит, зоопарк-то был открыт только для нас. Там были: Рашель, я, еще парни в форме, мальчишки разные, одетые вроде меня... Потом пришел какой-то военный. Подошел, значит, к ней и начал тихо докладывать. Да! Еще так рукой сделал, что бы мол, никто к ним не приближался, пока они шепчутся. Вот! Ну, а я-то тихонечко так подошел..., словно зверей разглядываю, меня и не заметили. Я все слышал. Она, значит, спрашивает:" Как они отнеслись?!", а сама-то, как сумасшедшая совсем. А этот парень в форме, тоже дерганный такой, ужас! Он так глянул по сторонам и говорит (назвал кого-то, да я не запомнил, вроде генерал какой-то) вот, и говорит, что, мол, они принимали присягу ее отцу. И пойдут, значит, только за ним. А если он болен или еще что, то пусть выберет себе преемника - не даму! - Не даму?! Ты точно это расслышал? - Точно, он так и сказал. Этот парень прямо весь трясся, а она как помешанная совсем! Ну, вот. Потом она, значит, и говорит:" Завтра - они все примут присягу мне. А те, кто откажутся - будут уничтожены!". Именно так и сказала! Потом уж было не до зоопарка. И мы все вернулись. Она мне даже ни словечка не сказала всю дорогу... Сидит, хмурая и злая такая, ужас! Дорс облегченно вздохнула: - Хорошо! Молодец! Она ничего не заметила? - Не-а! Ты этого и ждала, да? - Да, ты молодчина, Райч. |
