Валери кивнула.

– Хотя… – она заколебалась, – это непременно насторожит их.

– Этого нам не избежать. Рано или поздно они узнают. Если спросят, мы не скажем, что именно нас интересует. Знаешь, чего нам не хватает? Точных дат. Когда «Бурегард» купила землю и когда она ее продала Фонду.

– Когда землю купила «Бурегард» не знаю, а Фонд купил ее три месяца назад.

– Да, но нам надо знать точно, когда состоялась сделка. Ты знаешь?

– Нет, но София может знать.

– Можешь позвонить ей? Раз мы суммируем воедино, попробуем собрать все, что есть.

– Уже одиннадцать, – сказала себе под нос Валери, – однако она никогда не ложится раньше полуночи.

София взяла трубку сразу, не успел отзвучать первый гудок.

– Конечно, еще на ногах, – ответила она Валери. – Сижу за столом, принесла работу домой. Что тебя интересует?

Валери объяснила.

– Не помню на память, но я захватила с собой дело, подожди, сейчас взгляну.

Через минуту София возвратилась:

– Нашла. Продано «Бурегард Девелопмент» второго декабря, сделка вступила в силу пятого января.

Холод объял сердце Валери. Пятого января. День гибели Карла.

Она попыталась вспомнить прошлое. События, связанные с катастрофой, настолько живо запечатлелось в памяти, словно произошли вчера. Карл всю ночь провел в своем кабинете; она слышала, как он выдвигал и задвигал ящики стола и секретера. Он пришел в спальню около семи часов утра, держа в руках пачку бумаг. «Я возвращаюсь, Прямо сейчас. У меня срочные дела; больше нельзя откладывать».

Разговор происходил за три дня до намеченного возвращения.

– Ты еще слушаешь? – спросила в трубку София.

– Да, – ответила Валери, – что ты сказала?

– Я назвала другую интересующую тебя дату. Фонд приобрел землю восьмого апреля. Это все, или ты еще что-то хотела?

– Все, спасибо.

Повесив трубку Валери посмотрела на Ника:

– «Бурегард» купила землю второго декабря. Сделка вступила в силу пятого января.

– В этот же день разбился самолет! – воскликнула Лили.

– Карл очень торопился вернуться, – сказала Валери Нику, – он говорил, что у него срочные дела.

– Он или хотел присутствовать, или отменить сделку.

– Думаю, хотел отменить ее, – сказала Валери, – он был чрезвычайно встревожен и так торопился, что не произвел предполетного осмотра самолета.

– Вторая версия, – медленно проговорил Ник. – Он забеспокоился, что может потерять деньги и никогда не получить их обратно.

– Или сделка была нечестной, и он решил не участвовать в ней…

Вновь глаза их встретились и задержались друг на друге. В возбуждении, связанном с выдвижением то одной версии, то другой, было и нечто иное: ощущение, что они работают вместе, думают вместе, отталкиваясь от одного отрывочного фрагмента и перескакивая к другому, быть может, уносясь в своих предположениях слишком высоко, слишком забегая вперед, но все время вместе, в едином ритме.

– Полагаю этого мы никогда не узнаем наверняка, – сказал Ник, – может, была одна причина, а возможны и все сразу.

Валери все еще вспоминала. Весь тот день промелькнул перед ее глазами, как ускоренно прокрученный фильм.

«Прости меня, Вал,… пытался сохранить. Теперь ты все узнаешь. Потерял, черт возьми, контроль… потерял, потерял… потерял! Думал, выправлю… начну снова.