Эдвард пробормотал что-то рутинно и безупречно вежливое. Эллен же ничего не ответила, стояла, крепко стиснув руки, молясь про себя, чтобы это поскорее закончилось. Пусть она получит положенную выволочку за то, что принимала у себя незнакомого мужчину, но лишь все как-то закончилось… Она опомнилась, только когда хлопнула входная дверь.

— Дорогая, — услышала девушка над ухом знакомый холодноватый голос, в котором сквозило плохо скрытое безразличие, — тебе все-таки плохо, да? Открой глаза. Выпей воды. Прими успокоительное. И скажи на милость, откуда взялись эти осколки?

Как можно было легко предположить, мисс Дэвис ожидал весьма неприятный разговор. Впрочем, вместо того чтобы переживать и проникаться чувством вины, она только отрешенно кивала — и на упреки в дружбе с необузданной и невоспитанной Бриджит, и на замечания, что нехорошо принимать у себя дома посторонних мужчин, и на справедливые обвинения в рассеянности и неаккуратности.

Осколки главного свидетельства ее рассеянности и неаккуратности были торжественно выметены и выброшены в мусорное ведро. С надлежащей сопроводительной речью, весьма назидательной и имеющей несомненную риторическую ценность. До тошноты.

Эллен со всем соглашалась, ощущая, как в висках поселилась тупая боль, и, похоже, надолго. Успокоительное, которым ее напоил педантичный и предсказуемый, как кибернетическая машина, Эдвард Фэлькон, совершенно не помогло.

С какой стати я все это выслушиваю? — вдруг удивилась она. Мы ведь еще даже не женаты… Почему это я должна, мучаясь головной болью, еще и терпеть присутствие в доме неприятного мне человека. Да ни за что! Жалко, что не ему по голове попало вазой, — хоть какая-то польза была бы!

— Эдвард, извини, пожалуйста, я плохо себя чувствую. Хочу прилечь. День выдался тяжелый, — решительно сообщила Эллен, отстраненно и с большим интересом наблюдая, что воспитанная девушка, с которой она всегда себя отождествляла, куда-то подевалась.

— Но… разве ты меня не рада видеть? — искренне удивился ее жених.

— Да нет, что ты, рада, — изрядно покривила она душой. — Вот только голова просто раскалывается на части. Давай увидимся завтра…

Или послезавтра. Или вообще никогда…

— Нет, завтра я никак не могу. У меня совершенно другие планы, и я не собираюсь их менять. Впрочем, мама хотела тебя пригласить к нам на обед в воскресенье.

Эллен обреченно вздохнула про себя. Но делать было нечего. Даже если изловчиться и до воскресенья попасть под трамвай… Никто еще не рисковал манкировать приглашениями миссис Фэлькон. Может быть, люди, приглашенные на чай к ее величеству королеве английской и могли, сняв трубку телефона, пробормотать что-нибудь о сломанном позвоночнике или оторвавшейся напрочь голове… Дороти Фэлькон такие извинения не принимала.

— Конечно, я буду рада. В воскресенье…

— В четыре часа. И не опаздывай, пожалуйста, ты отлично знаешь, что мама этого не любит. В прошлый раз из-за тебя пришлось задержать первое на четыре минуты.

А лучше бы вообще его не подавали. Все равно в присутствии вашей милой семейки кусок в горло не лезет. Нет, Эдвард, пожалуй, я подожду соединять себя узами брака с отпрыском семейства Фэлькон. Но отобедать придется, ведь существует еще и миссис Дэвис…

— Не буду, — вымученно улыбнулась бедняжка. Обед с миссис Фэлькон прочно занимал самое последнее место в списке чаемых развлечений, однако делать было нечего.

— Ну, до свидания.

Прощай навсегда. Можешь больше не приходить, пронеслось в голове.