– Сейчас все иначе.

– И не важно, что я даже не посещаю университет, а просто работаю рядом. Ты сказала, что он прилетит сюда на своей золотой колеснице и нашпигует меня стрелами.

Ворона со смущенным видом повозилась на бюсте.

– Тогда это казалось вполне правдоподобной интерпретацией.

– То, что греческий бог солнца почувствовал себя оскорбленным из-за невнятных отношений древнего друида с местной баскетбольной командой, показалось тебе правдоподобным?

– Основные положения были верными, Сиодахан. Ты попал под обстрел.

– Ага. Соседские ребятишки прокололи шины моего велосипеда, выстрелив в них дротиками, Морриган. По-моему, ты несколько преувеличила грозившую мне опасность.

– Но тебе нельзя здесь оставаться. Предзнаменования очень плохие.

– Ладно. – Я вздохнул, сдаваясь. – Выкладывай.

– Я недавно общалась с Энгусом…

– Что? – Если бы я в этот момент что-то ел, я бы подавился. – Вы ведь ненавидите друг друга!

– Верно, но это не означает, что мы не можем разговаривать. Я отдыхала в Тир на Ног после визита в Месопотамию, где от души попировала – а ты не бывал там в последнее время? Отличное местечко, чтобы поразвлечься.

– Прошу прощения, но смертные называют это местечко Ирак – и, нет, я не бывал там уже несколько веков.

У нас с Морриган совершенно разные представления о веселье. Будучи Собирательницей павших, она просто обожает затяжные войны. Морриган встречается на поле боя с Кали и валькириями, и они устраивают божественный пир. Я же перестал считать войны чем-то потрясающим и великолепным еще после первых Крестовых походов.

А теперь я вообще переключился на бейсбол.

– И что Энгус?… – произнес я.

– Он улыбнулся и посоветовал мне присматривать за друзьями.

У меня глаза на лоб полезли.

– У тебя есть друзья?

– Нет, конечно. – Морриган возмущенно повела клювом из стороны в сторону. – Хотя Геката довольно забавная, и мы с ней частенько пересекаемся. Я полагаю, Энгус намекал на тебя.

Мы с Морриган заключили своего рода соглашение (хотя, на мой вкус, наш договор был несколько неопределенным), что она не придет за мной до тех пор, пока мое существование на белом свете вызывает у Энгуса Ога приступы слепой ярости. Это не совсем дружба – Морриган не из тех, кто такое позволяет, – но мы давно знаем друг друга, и она иногда меня навещает, чтобы защитить от всяческих неприятностей.

– Я буду чувствовать себя глупо, – объяснила Морриган, вытаскивая меня из Битвы при Габре, – если тебе отрубят голову, но ты все равно не умрешь. Я буду вынуждена давать объяснения. Поэтому постарайся не ставить меня в неловкое положение. В будущем мне придется забрать твою жизнь, и до того момента я намерена сохранить свою репутацию.

Жажда мести бушевала в моей крови, и я чувствовал, как магия течет по татуировкам – в том сражении я участвовал на стороне фениев и отчаянно стремился добраться до напыщенного сноба короля Карбре. Но Морриган выносила окончательный вердикт, а когда богиня смерти говорит, что ты должен покинуть поле боя, ты беспрекословно ей подчиняешься. После того как началась моя – теперь уже многовековая – вражда с Энгусом Огом, Морриган всегда пыталась предупредить меня об опасности, поэтому я думаю, что мне следует испытывать по отношению к богине искреннюю благодарность.