Кости отдал хозяину деньги Джевдета, выложил из лотка товар.

— Что с ним делать? — спросил он, показывая хозяину на пустой лоток.

Хозяин покачал с улыбкой головой.

— Спрячь куда-нибудь!

— Зачем?

— Когда твой друг вернется, этот лоток ему пригодится!

21

Выслушав Кости, Хасан тяжело вздохнул. Он не называл Джевдета неблагодарным, но, видно, стоило.

Он поднял голову.

— Да, товарищи так не поступают!

И хотя Кости был того же мнения, он все-таки сказал:

— Не будем говорить об этом, Хасан.

— Будем или не будем, дела это не меняет. Он и правда поступил как неблагодарный человек. Видел ли он от нас плохое? Разве мы не старались ему помочь? Возьми адвоката. Он вел его дело в суде и не взял ни куруша. А Джевдет до сих пор не ответил на его предложение.

— Какое предложение?

— Ты разве не знаешь? Помнишь, когда Джевдета выпустили, адвокат звал его жить к себе, даже учиться предлагал, если захочет.

— Но ведь Джевдет не согласился!

— Да, но он обещал подумать и потом ответить…

— Ну и ответил?

— Адвокату? Ничего. Я все время ждал, что Джевдет одумается, пойдет жить к адвокату, человеком станет. Видно, напрасно я так думал. Хватит, больше я не желаю с ним возиться. Не знаю, как тебя, а меня он, наверно, и видеть не захочет. Может быть, я ему даже противен. Ну, а если так, если он злится на тех, кто хочет ему добра, пусть потом сам на себя пеняет.

Облокотившись о прилавок, Хасан принялся разглядывать прохожих. Лицо его покраснело, казалось, он вот-вот заплачет от обиды.

Кости не знал, что и ответить. Пусть даже Хасан и прав, а все же…

— Все же мы не бросим его! — решительно заявил он.

Хасан повернулся к нему. На лице его было написано удивление.

— Ты так считаешь? Да он уже сам нас давно бросил!

— Ну и пусть!

— А как же адвокат? Ведь он ждет ответа!

— Подождет.

— Но я должен ему что-то сказать?

— Скажи, что он пока не хочет…

Хасан на мгновение задумался. Перед ним вдруг встал Джевдет как живой — его черная шапка волос, лицо, на которое заботы рано наложили печать. Он просто обозлен на всех. Ведь он, Хасан, никогда не желал Джевдету плохого, а тот только и делает, что огрызается!

С такими мыслями Хасан отправился к адвокату. Адвокат сидел в своей конторе, заваленный папками с делами. При виде Хасана он сразу спросил, есть ли новости от Джевдета.

— Ничего с ним не выходит, — ответил Хасан сердито.

— Как это понимать — не выходит? Он что, не хочет жить с нами? Мы примем его как родного сына. Захочет — будет учиться, не захочет — ну что ж, пусть работает.

— Он против.

— Против чего? Чтобы жить у нас?

Хасан кивнул.

— А почему?

Скрывать теперь было нечего.

— Он не может прислуживать.

Хасан ожидал, что адвокат возмутится, ждал гневных слов о неблагодарности, о том, что Джевдету не следует забывать, кто защищал его и вырвал из тюрьмы.

Но вышло иначе.

— Вот молодец, за это хвалю! — воскликнул адвокат.

Хасан был поражен: он не понимал, за что можно хвалить Джевдета.

— Жена спорила: куда, дескать, он денется, все равно к нам вернется. А я ждал именно такого ответа. Я успел хорошо изучить Джевдета.

— Пусть так, аби.