Совсем недавно расчеты М. З. Комара повторил судебный медик В. Сафронов. «Подставляя» известные данные о размере пули, расстоянии между противниками, положении, в котором они находились, и т. д., в элементарные формулы механики, он тоже пришел к безусловному выводу, что пуля ударилась о преграду большого размера и значительной плотности, способной противостоять ее ударной силе. По характеру скрытого перелома ребер у Дантеса В. Сафронов заключил, что такой преградой скорее всего служили тонкие металлические пластины. Впрочем, это уже существенного значения не имеет. Была ли на Дантесе «обычная» кольчуга в виде металлической сетки или «особая», изготовленная по специальному заказу, — ясно одно: на «дуэли» был убит фактически безоружный.

Простейшие формулы механики, которыми пользовались для своих расчетов М. Комар и В. Сафронов, были известны и во времена Пушкина. Проведение следственного эксперимента требовало самых примитивных физико-технических методов и несложной аппаратуры. Некоторый опыт привлечения ученых для экспертизы по сложным уголовным делам в тридцатые годы прошлого века уже был. Ничто не мешало проявить настойчивость и объективность, чтобы доискаться до истины.

Но… «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман», — писал Пушкин, не предполагая, наверно, с какой горькой иронией прозвучат эти слова, когда потомки разгадают тайну его гибели. «Низкая» правда об убийце была не нужна палачам свободы. Их вполне устраивал тот «возвышающий» обман, который создавал иллюзию честного поединка и тем самым как бы снимал с них ответственность за убийство поэта. Мы знаем, как отнеслись к этому современники — стихи Лермонтова достаточно красноречивы. Но всей правды современники не знали; они могли только догадываться. К ее сокрытию приложили руку не только враги, но и друзья. Миротворец Жуковский и после смерти поэта оберегал его от «неразумного шага»: он так ревностно поддерживал версию о «пуговице», что нетрудно понять, как слабо он в нее верил. Есть все основания считать, что сомневающихся было немало. Но одни предпочитали правде молчание. Другие были не прочь охотно поддакнуть лжи.

Минувшей зимой загадка пушкинской гибели окончательно перестала существовать. Юридическая общественность давно уже предлагала провести глубокую и всестороннюю проверку всех имеющихся материалов о гибели Пушкина при помощи новейших методов криминалистического исследования. В частности, предлагалось провести так называемый следственный эксперимент. Если изготовить фигуру рослого кавалергарда, обрядить ее в Дантесов мундир и выстрелить в пуговицу из пистолета, которым стрелял Пушкин, находясь при этом в той же позиции, что и раненый поэт, можно наглядно убедиться в лживости трусливых оправданий того, кто поднял руку на славу России.

Ленинградские юристы и судебные медики, взявшиеся за волнующую и сложнейшую экспертизу по «делу» Пушкина, убедились в этом.

И расчеты, и эксперимент, проведенный по правилам судебно-баллистической экспертизы, исключили какую бы то ни было возможность рикошетирования пули Пушкина от пресловутой «пуговицы».

Более того, в процессе исследования удалось установить, что Пушкина и его секунданта Данзаса — этих честнейших и благороднейших людей, не допускавших и мысли о проверке привезенных д'Аршиаком (секундантом Дантеса) дуэльных пистолетов, — подло надули: пистолет, из которого стрелял Пушкин, обладал значительно меньшей убойной силой, чем пистолет Дантеса.

Этот вывод эксперты сделали из сопоставления повреждений, нанесенных пулей Дантеса и пулей Пушкина: оказалось, что, стреляй Пушкин из пистолета такой же убойной силы, что и пистолет Дантеса, он причинил бы своему противнику неизмеримо более серьезные повреждения даже при наличии у того металлической защитной сетки под мундиром…

Так, в результате экспериментов, анализа многочисленных подлинных документов (более полутора тысяч) и архивных судебных дел криминалисты смогли внести ясность во все детали кровавого злодеяния Дантеса.