Я не двигался, и Змей счел это победой. Самодовольно заулыбался, шагнул вперед и попытался нависнуть надо мной, что не получилось — роста мы были одинакового:

— Давай, попробуй нам что-нибудь сделать, защитник сирых и убогих! Я уже потерял счет тому, сколько раз я ломал людей. И многие из них вели себя, как ты. А заканчивали — как они.

Костяшки пальцев, которыми я сжимал копье, побелели. Змей заметил это и заметил тише:

— Но ты можешь взять шефство над этим сбродом и попробовать довести их до следующего лагеря. А мы проследим за всеми ловушками, в которые вы попадете, за всеми монстрами, которых заагрите, и все будут довольны. Если у тебя получится доставить их до следующего зала целыми, я буду удивлен.

— О, я действительно возьму над ними шефство, — пообещал я. — Более того: я найду, чем тебя удивить.

Змей смотрел в мои глаза несколько секунд, но я взгляд не отвел. Тогда он обернулся и крикнул своим:

— Пропустите героя, он пойдет вместе с овцами!

— Ты действительно думаешь, мне нужно твое разрешение, мудло?

Среди раненых я заметил художника: избитого, с замотанной тряпкой ладонью, на которой явно не хватало пары пальцев. А среди подонков были люди из его прошлой группы. Довольно логичный финал.

Я знал, каково это — испытывать беспомощность и не иметь возможности противостоять кому-то. Будучи подростком, я попал в ситуацию, с которой справиться просто не мог, как и добиться справедливости. Я говорю про Косолапого, который считал, что может делать все, что хочет, и ему за это ничего не будет.

Так что у меня есть мотивация бить лица шакалам. Не столько ради защиты слабых, как супергерой из фильма, сколько вымещать злобу и ненависть, весь свой подростковый страх в ударах, ударах, ударах!

Я шагал по камню, чеканил шаги. Подонки, мимо которых я шел, пожирали Змея глазами, перебрасывались язвительными шуточками, но так, чтобы окружающие все слышали.

В проход я шагнул последним, после запуганной толпы, и сразу же обернулся. Я был готов увидеть летящее в меня копье, стрелу или магическую атаку, но Змей только улыбался, не выходя за пределы зала.

— Я дам тебе фору в полчаса, забинтованный. Постарайся пройти за это время как можно дальше.

И вот мы идем по очередному тоннелю. На стенах висят зажженные лампадки. Под ногами — неровный камень. До потолка четыре метра. Проход извилистый, в такой не увидишь, что будет через тридцать метров — тоннель изгибается, как змея.

Впереди шагает почти два десятка человек, которые надеются на меня и думают, что я стану их спасать.

Вот только я не буду вытирать этой толпе задницы, не буду беречь жизнь каждого. Я лишь дам им возможность вернуть уверенность в себе. Здесь почти два десятка человек, пусть они ранены, но они уже хотя бы по разу в жизни убивали монстров.

Стоило воротам закрыться, как искатели принялись наперебой благодарить меня:

— Спасибо, парень! Если бы не ты…

— Да, ты нас буквально спас, — добавил другой. — Спасибо, что вступился.

— Ты настоящий лидер! — подхватил третий. — Нам повезло, что ты с нами. Это ведь ты крошил марионеток, спасая людей в первом испытании?

— Давайте побыстрее закончим с этим испытанием, — пробурчал я.

На монокле появилось сообщение, которое я зачитал всем:

Вы вошли в подземный ход, полный ловушек.

Задача: пройти до конца и не умереть.

— Может, ты первым пойдешь? — предложил искатель, поблагодаривший меня первым. — Ты просто выглядишь крепче, и… ну…

Я не ответил. А люди вдруг оживились. Мужчина с забинтованным боком обернулся ко мне.

— Слушай, друг… У тебя есть еда?

Похоже, настало время прояснить ситуацию.