Повелитель встретил меня очень дружелюбно, сказав, что успел пообщаться с Шоном, и в общих чертах уже знает, что с нами происходило в поселении Нила и в этом походе. Теперь, он хотел бы выслушать мой рассказ.

Не особо вдаваясь в мои личные, отчаянные, незабываемые проблемы, связанные с неоднократным опустошением моего магического резерва, я пересказал ему все то, что произошло с нами, и свои впечатления от увиденного. Умолчал только о количестве кристаллов-накопителей, которые мы с Хоркисом заполучили. Вообще бы о них не упомянул, но Тор наверняка будет подробно расспрашивать еще и беженцев, а они что-то слышали, кое-что видели и могли догадаться, как я в их пещере, перед тем как расширить проход на выход, вытягивал из кристаллов Силу, засунув руки в наши рюкзаки.

И все равно гном есть гном, он никогда не забудет о капитале, о выгоде и о своем кошельке. В конце беседы Тор, хитро прищурившись, спросил:

— А сколько ты взял кристаллов в покоях Нила? Ведь это достояние гномов. Надо их вернуть. Мы с тобой договорились, что за твою работу я заплачу десятью кристаллами средней величины. Их ты и получишь.

— В таком случае, ты должен мне еще шесть кристаллов, — не моргнув глазом, заявил я.

— Лек, ты меня обманываешь! Неужели в покоях Повелителя Нила было всего четыре кристалла?! Ни за что не поверю!

— Не знаю, может их было четыре тысячи. Но у меня не было времени и возможности их там разыскивать. На мою голову в это время обваливались горы. Я мог взять только то, что лежало на виду и попалось под руку.

— Тогда покажи мне их, чтобы я оценил их размер и стоимость, — во что бы то ни стало желал торговаться и не упустить свою выгоду жадный гном. — Или можешь не показывать, но я тебе тогда ничего не должен.

— Хорошо. Обойдемся без твоей оценочной ревизии. Давай пять кристаллов, и на этом считаем твой долг закрытым.

— Два!

— Четыре! Или я больше никогда не откликнусь на твои просьбы.

— Согласен, — без притворства огорченно, вздохнул гном. — Хотя мне сердце вещует, что ты меня здорово обжулил. А теперь скажи мне, зачем тебе дочь Повелителя Нила?

— Она спасла мне жизнь. И теперь у меня перед ней долг жизни, — ответил я.

— Считай, ты ей уже его вернул, приведя в безопасное место и передав заботу о ней лично в мои руки. Обязуюсь заботиться о ней, как о родной дочери, — с серьезным лицом произнес Тор.

Чувствуя, как сердце непривычно сжимается щемящей болью при мысли, что я навсегда расстанусь с малышкой, спросил:

— По гномьим представлениям она не красавица, скорее, наоборот, вы воспринимаете ее внешность, как дефектную. У нее нет с собой ничего ценного. Откуда тогда такой интерес к ней?

— Внешность не имеет значения. В ней течет кровь Повелителей. Этой кровью нельзя разбрасываться, она не должна исчезнуть бесследно. От этого зависит благополучие гномов сейчас и в будущем. Я женю на ней Вила, сына моего племянника, Рона. Это будет дополнительная гарантия, что наша кровь не исчезнет, перейдя к их детям. Я вижу, ты опекаешь эту гномку, и искренне переживаешь за нее. Так вот, не волнуйся, Вил хороший парень — молодой, красивый, умный, образованный, добрый.

— Ты говоришь о ней, как о ценном ресурсе, но она живая, разумная, у нее есть чувства, желания и, возможно, они не совпадают с твоими планами, — возразил я, всеми силами стараясь не показать, как мне все это, мягко говоря, не нравится.

— Что поделаешь, такова участь тех, в ком течет кровь Повелителей. Мы не принадлежим себе и обязаны думать об интересах всех гномов и их будущем, — тяжело вздохнул Тор.