— Вот в том то и дело. Предполагать всегда нужно обратное. Разведка — это то место, где действует презумпция виновности, презумпция лжи. Человек каждый раз должен доказывать, что он говорит правду, а не ложь. Этому учат долгие годы, равно как и многому другому. А тебя этому никто не учил, ты так — по верхам нахватался. Но и кроме тебя — некому…

— Я справлюсь, товарищ генерал! — сказал я, совершенно не подумав и даже не зная, с чем мне придется справляться. Сейчас то я это понимаю — что делал огромную глупость, брался за дело, которое на тот момент было мне совершенно не по силам. И генерал это понимал — но видимо, деваться ему на тот момент было некуда…

— Сам ведь не знаешь, на что соглашаешься… — наверное, для очистки совести сказал он

— Знаю.

— Тогда слушай. Слушай хорошенько и запоминай. Первое. Та машина, на которой вы поехали к отелю — это спецмашина резидентуры. Знаешь, зачем там, у окна эта странная, маленькая антенна?

…

— Это приемник сигнала. В багажнике такой машины либо магнитофон, либо мощный передатчик, позволяющий передавать радиосигнал на расстояние до нескольких десятков километров, например в посольство. Это усилитель, понимаешь? Усилитель сигнала с миниатюрного подслушивающего устройства, «жучка». Сам по себе этот жучок очень маленький и сигнал от него можно поймать с расстояния максимум километр. Вот поэтому, Андрей Леонидович и взял тебя с собой к отелю — спецмашину нельзя было оставлять без присмотра, ее элементарно могли угнать, ее могла проверить полиция. А сигнал рацией ты ему дал о том, что интересующие его люди подъехали и можно включать аппаратуру. Вся эта аппаратура имеет ограниченный срок эксплуатации, поэтому он и не хотел, чтобы она работала вхолостую.

— Понял… — сказал я, хотя на самом деле ничего не понял. И генерал это уловил.

— Да ни черта ты не понял… — сказал он устало и совершенно беззлобно — и я тоже ни черта не понял. Андрей Леонидович должен был передать полученную информацию мне, как раз в день его смерти. Но на связь он не вышел и никакую информацию не передал, хотя теперь я понимаю, что она у него была и очень серьезная. Вот в этом и будет твоя задача — понять и помочь понять мне.

— Я должен с чего то начинать искать, Владимир Владимирович — сказал я после паузы — я пока ничего не понимаю из того, что происходит…

— Что происходит… — генерал вновь помолчал, видимо взвешивая, что можно мне сказать, а что нет — происходит, Сережа что-то очень подозрительное. Подозрительное и опасное. Ты ведь знаешь про Апрельскую революцию?

— Слышал немного…

— Так вот. В принципе, нас вполне устраивал Мухаммед Дауд как глава афганского государства и ни один советский гражданин не оказал никакой помощи НДПА в совершенном ею перевороте, кто бы что ни говорил на «Голосе Америки». Все то, что там натворили — афганцы натворили сами и просто поставили нас перед фактом. Мы плывем по течению Сергей, и просто пытаемся не разбиться о скалы — а это очень плохо, плыть по течению. Очень…

Я молчал, ожидая дальнейших слов генерала. И генерал Горин решился…

— По данным резидентуры, американцы готовят ряд крупных провокаций, основной целью избран именно Афганистан. Нам же эти провокации сейчас не нужны ни в каком виде — нам критически важно сохранить мир в Афганистане в ближайшие два года, потом это уже будет неважно. Но эти два года — мир нужно сохранить любой ценой!

— Но почему именно Афганистан? — недоуменно спросил я — если они всегда были нашими, а не американскими…

— Тот человек, которого ты видел — без фотографий, конечно, сказать сложно, но я предполагаю, что это именно он.