Когда за Бертоном Гербером закрылась дверь, адмирал в упор глянул на своего зама

— Теперь что касается тебя. Этот Гербер… кажется мне толковым малым. А Хатавея пора менять, как только Гербер закончит работу, так и сменишь. Хатавею передай шифром — пусть попытается аккуратно выяснить, является ли подкинутая нам информация дезинформацией или нет…

— Понял, сэр…

— Теперь насчет Анкары. Втайне пошли туда человека из отдела Энглтона, пусть посмотрит, все ли у нас ладно в турецкой резидентуре. Возможно, там засел крот и если это так — я хочу об этом знать, и как можно быстрее. Отдельная группа пусть проверит прохождение информации у нас, в Вашингтоне.

Мак Магон улыбнулся. Энглтон полетел со своей должности пару лет назад, своей шпиономанией он всех уже достал — но отдел внутренней контрразведки ЦРУ по-прежнему называли «отдел Энглтона».

— Ясно, сэр…

— Тогда все. Иди, готовься к большой встрече.

Но большая встреча не состоялась ни через неделю, ни через две, ни через три. Причин этого никто и никогда не узнает…

Секретно, особой важности

Дипломатической почтой, шифром ЦРУ

По прочтении уничтожить

Москва, Посольство США

резиденту ЦРУ

Ориентируйте резидентуру и источники на поиск подтверждений либо опровержений того факта, что военное руководство Советского союза готовит вторжение в ряд стран Ближнего и Среднего Востока, прежде всего в Иран. Полученную информацию докладывать незамедлительно.

Заместитель директор по операциям Д.Н. Мак-Магон

Цюрих, Швейцария

Лето 1978 года

Эта встреча была третьей, третьей за десять лет сотрудничества. Встречаться чаще было опасно — опасались не столько разведслужб, сколько настырных репортеров, которые словно шакалы кидались на любую падаль. Да и незачем — со времен первой встречи информационные каналы, позволяющие согласовывать действия сторон, были отлажены. Обмен информацией шел в основном по дипломатическим и торговым каналам, разведку использовали нечасто. В конце концов, стали и совсем наглеть — например госсекретарь США Генри Киссинджер не раз неофициально встречался с бессменным послом СССР в США Анатолием Федоровичем Добрыниным в номерах гостиницы «Уотергейт». И никто ничего не замечал. Как только незадачливые «водопроводчики» президента Никсона полезли устанавливать подслушивающую аппаратуру в номер, снятый функционерами Демократической партии США — так их сразу хоп — и под белы рученьки в кутузку. А потом и президенту Никсону импичмент пришел из-за этого. А тут — госсекретарь США, третье по значимости должностное лицо в государстве, встречается тайно с послом Советского Союза — ну и что? Может поговорить людям о чем-то надо — о последнем концерте в Карнеги-Холл, например? Может ведь такое быть? Может! Житейское дело, не стоит внимания…

На сей раз инициаторами встречи, причем срочной стали американцы. За город решили не выезжать — Цюрих сам по себе тихий и спокойный город, эксцессом там нет — можно и в городе поговорить. Сняли на несколько дней небольшой отель Бор-О-Лак, расположенный в самом центре города, на берегу озера. Рядом проходила самая оживленная улица города — Банхофштрассе — но это было даже к лучшему. Можно было быть уверенным, что ни одна из договаривающихся сторон не организует какие-либо эксцессы в самом центре Цюриха. Да и скрыть встречу так было проще — хочешь что-то спрятать — положи на самое видное место.

Состав участников немного изменился. На сей раз, в составе делегаций было и с советской и с американской стороны не по два человека, а по три человека. Один из них как обычно принадлежал к спецслужбам, второй был гражданским, тем самым, что и начинал переговоры десять лет назад.