Пока я всем этим занимался, на поляне нарисовались отец Александр и Колдун, и тут сразу стало тесно и шумно, как на афинской агоре во время народного собрания. Тоже, кстати, явно не мои мысли, ибо никогда я не бывал в Афинах, особенно в древних.

Афина, между прочим, сразу признала того, кто стоял за спиной отца Александра, правда, вела себя при этом иначе, чем Гермесий – не паясничала и не пыталась отговориться склерозом. Как я понял, никаких трений в прошлом между Афиной и Отцом не было, и разговор между ними сразу пошел в деловой и дружественной обстановке. При этом Гермесий и Гефестий благоразумно помалкивали. Тем временем мы с Птицей и Колдуном занимались тем, что разбирали и тестировали Аресов хабар, то есть: копье с листовидным наконечником, меч-ксифос, щит-аспис, глухой коринфский шлем из черной бронзы и бронзовую же кирасу. Все грубое, массивное, тяжелое и неудобное. А шлем и кираса еще и на несколько размеров больше, чем надо. Хотя Гефестий предложил, что стоит мне только захотеть, и он подгонит доспех мне по размеру. Я не захотел. Надев на себя все это барахло, я стану просто ряженым – нет уж, пусть лучше каждый останется при своем. Мне больше приличествует бронежилет и автомат, чем копье и щит.

Единственное, что мне понравилось из всего барахла – это меч-ксифос – хищное стальное совершенство (кстати, судя по качеству стали, явно тевтонской работы), одинаково хорошо годное как для рубящих, так и для колющих ударов – с удобной хваткой рукоятью, обтянутой шершавой кожей какого-то зверя. В гарду с обеих сторон и в навершие рукояти были вставлены рубины глубокого красного цвета. Колдун, правда, сказал что никакие это не рубины, а благородная шпинель – камень с несколько иными магическими свойствами, чем у рубина…

Колдун мне популярно объяснил, что, пока он не найдет и не перенастроит на меня ключ, который обязательно должен находиться среди атрибутов, то я не смогу по-настоящему принять доставшееся мне наследство. Это как с машиной – пока у вас нет ключа, вы можете делать с ней все что угодно, кроме самого главного – завести и поехать. Вот камни на рукояти меча как раз и оказались теми самыми ключами, причем сразу тремя. Один, который был вделан в навершие рукояти, отвечал за личные способности Ареса. С его настройкой Колдун возился особенно долго, при этом даже вспотев и побелев, поскольку там было что удалять и подправлять. Камни, вделанные в гарду, были множеством связей соединены как между собой, так и с камнем на рукояти. Они отвечали за боевые возможности своего владельца (этот камень с самого появления Ареса на нашей стоянке был заблокирован отцом Александром), а также за внезапные и мгновенные перемещения своего владельца как внутри этого мира, так и в междумировом континууме.

Но учиться божественным боевым искусствам или перемещению между мирами можно только под руководством опытного и надежного инструктора, которого среди нас пока не наблюдалось. А то разнесешь нечаянно себя и ближних на куски, или загремишь куда-нибудь в тартарары, что и костей потом не соберешь. Короче, как завещал великий Ленин – «учиться, учиться и еще раз учиться».

Хотя я очень рад, что настоящим божественным атрибутом действительно оказался так понравившийся мне меч, а все остальные доспехи можно оптом сдать Гефестию как бронзовый металлолом. А этот меч мне еще послужит, как и его ножны и прилагающийся к ним красивый наборный пояс. Отличная закаленная сталь, держащая заточку, хороший баланс и удобный хват. А вделанные в рукоять и гарду камни не мешают мне пользоваться мечом по его прямому назначению.

Личные переговоры отца Александра и Афины-Паллады

– Так, – сказала Афина, отступив на полшага и переложив копье из руки в руку, – старый плут был прав – это действительно ты, дядя…

– Прав, прав, – проворчал, выглядывая из-под правой руки Афины Гермесий, – я всегда прав, не надо в этом сомневаться.