— Это ещё, что за шутки? — так, понятно, дед нашёл закрытую голову. — Рома!

— Чего? — я недовольно обернулся к нему уже от кустов.

— Это ты фон Вюрта мешком накрыл? — спросил он, отбрасывая пресловутый мешок в сторону.

— Я, — отпираться не было смысла. — Там два варианта было: или этого говнюка закрыть, или деда Сергея дубиной между ушей огреть, чтобы они трындеть перестали. Я предпочёл накрыть Вюрта. Потому что, если бы я выбрал Сергея, то мне пришлось бы за него дежурить, а я и так не выспался. Вообще, чувствую себя, как будто меня поезд переехал.

Не став слушать, что он мне ответит, я направился всё-таки к журчащему ручью. Он действительно оказался недалеко. А я ещё удивлялся, где дед воды набрал, чтобы для кофе вскипятить. Пока я искал ручей, пока делал всё, за чем сюда отправился, начало по-настоящему светать. День обещал быть ясным, и тем сильнее было понятно желание деда выехать как можно раньше. Вот только меня слегка потряхивало. И, хоть и хотелось отвалиться и проспать часиков двенадцать, было ясно, что трясёт меня не из-за недосыпа.

— Только простыть не хватало, — пробормотал я, прикладывая ладонь ко лбу. Вроде не горячий, но что меня так колбасит-то?

Зачерпнул из ручья ледяной воды, чтобы сделать глоток, и пойти уже к лагерю, но, поднеся руку к лицу, замер. Вода была прозрачная. Такая холодная, что пальцы сводило, и просто кристально чистая. И вот сейчас, глядя на свою ладонь сквозь эту воду, отчётливо увидел крохотные молнии, бегающие под кожей. Что в тех самых дополнительных каналах, которые я вчера разглядел в свете племени костра, течет серебристое нечто, испускающее время от времени эти молнии.

— А-а-а, — я вскочил на ноги, и стряхнул воду с руки. Сердце зашлось в галопе, и я прислонился спиной к дереву, пытаясь перевести дыхание и немного успокоиться. — Что это? Магия? Почему тогда Сергей ничего не говорил про всю эту хрень в теле? — Ответ пришёл сразу же. Да потому что Сергей внимание на эти каналы не обратил. И на недомогание никакого внимания он не обратил. Потому что в его возрасте, если с утра ничего не болит, значит, ты помер.

Вытянув вперед руку, поймал ладонью солнечный лучик. Вроде бы никаких молний под кожей не видно. Вообще, не исключено, что мне показалось. Но, после того, как я умылся этой ключевой водой и напился, стало немного легче. Подойдя к роднику, увидел, что вода в нём искрится в лучиках солнца, но не так, что это было в любом другом роднике, когда каждая капля отбрасывала миниатюрную радугу. Здесь каждая капля напоминала крошечный бриллиант, в центре которого мерцали яркие синие искры.

— А ведь это непростая вода, — я снова набрал её в ладонь и принялся наблюдать за молниями, концентрация которых в этих странных каналах, заметно выросла. — Надеюсь, в фляжке ты не потеряешь свои свойства. — Заполнив емкость, ещё раз умылся и попил. Всё-таки она была очень холодной, аж зубы начало ломить.

— Рома, ты где застрял? — сердитый окрик деда заставил меня оторваться от воды и бегом побежать к лагерю.

На подходе встретил деда. Он шёл крадучись, внимательно осматриваясь. В руках у него было зажато ружьё. Увидев меня, он выпрямился и смерил суровым взглядом.

— У меня, похоже, магия начала прорезываться, или, как это правильно здесь называется, — быстро заговорил я, стараясь его перебить, чтобы не нарваться на отповедь.

— Ты почему ушел в лес и не взял ружьё? — спросил дед, продолжая неласково смотреть на меня.

— У меня с собой нож есть, — я криво улыбнулся, поворачиваясь к деду тем боком, на котором в ножнах находился тот самый посеребренный нож, подаренный отцом.