Изменить размер шрифта - +
.. Вы курите?

– Нет, – покачал головой Федя. – Мы себе не враги. Так, иногда сделаем в хорошей компании пару затяжек.

– И прекрасно. Пару затяжек делать в моей спальне тоже нельзя. Что осталось? Библиотека, но книги, я думаю, для вас пока тема не актуальная. Еще есть одна запертая комната – мой кабинет. Я вам его покажу, но входить в него потом будет запрещено.

– Анкл, ничего не выйдет, – покачал опущенной головой Федор.

Платон посмотрел на них обоих в зеркальце. Братья сидели на заднем сиденье плечом к плечу.

– Почему не выйдет? – спросил Платон, слегка похолодев.

Его выстроенная крепость, его уютная норка, прекрасный музей и неприкасаемая коллекция вин! Венецианское стекло, фарфоровые статуэтки восемнадцатого века, ковры и бронза! А трубки?! Платон даже застонал от ужаса.

– Понимаешь, анкл, не можем мы жить с Федькой в одной комнате, – объяснил Веня. – Федька на ночь обязательно кого-нибудь приводит, а если не находит подходящую кошелку, то дрочит по полчаса. Громко! – уточнил Вениамин и, подумав, добавил: – Жениться ему надо.

– Ну так!.. – пожал плечами Федор.

– А ты?.. – Платон не смог быстро подобрать слова, но Веня его понял и с готовностью разъяснил:

– А я книжку читаю.

– Ага, – подтвердил Федя. – Уже год, как читает на ночь книжку. Прочитал больше половины. Импотент!

– Какую же ты книгу читаешь? – опешил Платон.

– Первую, – ответил Веня. – Первую книжку Гарри Поттера. Это, короче, про одного пацана, который...

– Я поселю тебя в библиотеке, – с облегчением выдохнул Платон, кое-как совладав с улыбкой.

 

– Ни хрена себе! Ты что, музей ограбил? – с порога оценили обстановку братья.

– Располагайтесь, – сразу погрустнел Платон.

Обойдя квартиру, братья внимательно все рассмотрели, выслушивая наставления дядюшки. Веня сдвигал все картины по очереди и заглядывал за них, а потом поинтересовался:

– А где сейф? Где ты прячешь оружие?

А Федор, осмотрев запретный «кабинет», уважительно присвистнул и попросил:

– Можно Веньку оставить в большой комнате книжку на ночь читать, а меня сюда поместить для траханья?

Платон вздрогнул и осмотрел квадратное помещение, задрапированное гобеленами, со статуэткой работы Челлини и мальтийской Венерой на антикварном столике, застеленном древней иранской шалью, ниспадающей до пола. С китайскими гравюрами по шелку – совокупляющиеся любовники, с курительницей в углу, как раз под резной деревянной вязью на стене в три квадратных метра: все пары Ноева ковчега в виде причудливо переплетающихся фигурок людей и зверей в экстазе продолжения жизни. Тяжелые шторы со свисающими кистями плотно закрывали окно, подсветка шла из углов комнаты – от бронзовых напольных светильников с еле тлеющими красными огоньками в чеканных цветах. Одна пара штор закрывала окно, а другая – зеркало во всю стену, если раздвинуть сразу все портьеры, комната начинала светиться двумя окнами – настоящим и его отражением. Пол был завален подушками разных размеров. Из мебели ничего не было, кроме китайской ширмы, столика, застеленного тончайшей шалью с вышитыми фигурками ярких птиц, и лежанки рядом с древней курительницей.

Платон вдохнул полной грудью – только здесь был установлен новейший кондиционер с очистителем воздуха, и подожженная палочка сандалового дерева окутывала дымком комнату и мягкие предметы в ней только на время своего тления. В комнате не было старых устоявшихся запахов, ощущение чистоты и свежести не дополняли своим привкусом древности даже персидские ковры на полу.

Быстрый переход