Михаил Салтыков-Щедрин. Приезд ревизора
В 18** году, декабря 9 числа, статский советник Фурначев получил из С.-Петербурга, от благоприятеля своего, столоначальника NN департамента, письмо следующего содержания:
"Милостивый Государь! Семен Семеныч!
Поспешаю почтеннейше известить вас, что в непродолжительном времени имеет быть к вам на губернии статский советник Максим Федорович Голынцев. Будет у вас под предлогом освидетельствования богоугодных заведений, в действительности же для доскональных разузнаний о нравственном состоянии служащих в вашей губернии чиновников. Качества Максима Федоровича таковы: словоохотлив и добросердечен; любит женский пол и тонкое вино; выпивши, откровенен и шутлив без меры; в особенности уважает людей, которые говорят по-французски, хотя бы то были даже молокососы; в карты играет, но насчет рук и так далее - ни-ни! Засим, вверяя себя и свое семейство вашему неоставлению, прошу вас принять уверение в совершенном почтении уважающего вас
Филиппа Вертявкина.
Р. S. Милостивой государыне Настасье Ивановне от меня, от жены и от всех детей нижайшее почтение.
NВ. Еще любит Г., чтоб его называли "вашим превосходительством". Чуть не забыл".
- Однако это скверно! - говорит статский советник Фурначев, прочитавши письмо, - что бы такое значило: "насчет рук ни-ни"! Ведь это выходит, что он... ни-ни!
Семен Семеныч в волнении ходит по комнате и, наконец, кричит в дверь:
- Настасья Ивановна! Настасья Ивановна!
Входит Настасья Ивановна, облаченная в глубокий неглиже. Глаза ее несколько опухли, и вообще выражение лица сердито, потому что она только что часок-другой соснула. Семен Семеныч посмотрел на ее измятое лицо и с досадою плюнул.
- Опять ты спала! - сказал он, глядя на нее с глубоким омерзением, - хоть бы ты в зеркало, сударыня, посмотрела, на что ты сделалась похожа! И откуда только сон у тебя берется!
- Если вы только за тем меня позвали, чтоб ругаться, так напрасно трудились!
Настасья Ивановна хочет удалиться.
- Да постой, постой же, сударыня! получил я сегодня письмо... едет к нам ревизор... и, как видно, неблагонамеренный... потому что тово... ни-ни...
Семен Семеныч топчется на месте и не знает, как выразиться. Он убежден, что ревизор человек неблагонамеренный, но почему-то не умеет сформулировать оснований, на которых зиждется это убеждение.
- Так вы тово... поприоденьтесь немного! - продолжает он, совсем спутавшись.
- Вот как вы испугались, что уж и бог знает что говорите! - замечает Настасья Ивановна, читая письмо Вертявкина, - точно уж и приехал ваш ревизор! Однако я по всему вижу, что он должен быть очень милый человек, этот ревизор, потому что любит дамское общество!..
- Да, только не наше с вами... эй, человек! лошадь!
Семен Семеныч отправляется к генералу Голубовицкому и застает его в большом беспокойстве. До сведения его превосходительства дошло, что один из важнейших в городе чиновников, будучи на собственном своем сговоре, происходившем по случаю предстоящего бракосочетания его с дочерью потомственного почетного гражданина Хрептюгина, внезапно вскочил из-за стола и начал бить стекла в окнах беломраморного зала нареченного тестя.
- Ты это что, ваше высокородие, делаешь? - спросил его изумленный хозяин.
- А вот я таким манером всех противляющихся мне сокрушаю! - отвечал жених и с этими словами вышел из дома.
Встревоженный генерал большими шагами ходит по комнате. Он справедливо рассуждает, что если высшие сановники, эти, так сказать, административные дупельшнепы, в порывах горячности допускают себя до подобного малодушества, то каким же образом должны поступать зуйки, поручейники, кулички и прочая мелкая болотная дичь?
- А мы еще как радовались за Павла Тимофеича, что они такую прекрасную партию делают! - замечает стоящий в углу маленький чиновничек, занимающий должность доверенного лица при особе его превосходительства. |
