– Мы будем делать то, в чем возникнет необходимость, – сказала она. – Если мы должны будем следующие два месяца красться через наземные королевства под покровом ночи, то именно это мы и сделаем.

 Она грациозно повернулась и принялась расхаживать по двору, задумчиво глядя на окружающие развалины.

 Компания умолкла, темные эльфы смотрели Квентл в спину. Фарон решительно выпрямился и поплотнее обернул пивафви вокруг тонкого торса. Черный плащ хлопал на резком ветру.

 – Что волнует меня, – сказал маг, не обращаясь ни к кому конкретно, – это сделали ли мы то, за чем ехали. Мне не нравится идея ползти обратно в Мензоберранзан, чтобы после месяцев усилий не иметь возможности предъявить ничего, кроме новости, что Чед Насад пал.

 – Ни одна из жриц Паучьей Королевы не знает ответов, которые мы ищем, – отозвалась Квентл. – Мы вернемся в Мензоберранзан. Я могу лишь надеяться, что богиня, когда сочтет нужным, прояснит значение своего молчания.

 Фарон состроил гримасу.

 – Слепая вера – плохая замена для плана, по которому ты могла бы получить нужные тебе ответы.

 – Вера в богиню – единственное, что у нас есть, – резко бросила Халисстра. Она сделала полшага к Мастеру Магика. – Ты забыл свое место, если обращаешься к верховной жрице Ллос в таком тоне. Впредь больше не забывайся.

 Фарон открыл было рот, чтобы возразить что-то, без сомнения, еще более резкое, но Рилд, сидевший рядом с ним, кашлянул и почесал подбородок. Маг мгновение помедлил под взорами спутников и пожал плечами:

 – На мой взгляд, Паучья Королева желает, чтобы мы сами разгадывали загадку ее молчания, и это единственное, что я имел в виду.

 – И как ты предлагаешь нам это делать? – осведомилась Квентл. Она сложила руки на груди и, сверкая глазами, повернулась к Фарону: – Если ты вдруг забыл: мы месяцами тяжко трудились, чтобы понять причину молчания Темной Королевы.

 – Но мы испробовали еще не все пути, не так ли? – возразил Фарон. – В Чед Насаде мы говорили о том, чтобы попросить помощи жреца Варауна, возможно, Тзирика, знакомого мастера Хьюна. В конце концов, у нас, дроу, есть и другие божества помимо Ллос. Разве так уж неразумно предположить, что другой бог, возможно, сумеет объяснить необычное молчание Ллос?

 Компания умолкла. Подобные речи нечасто можно было услышать в Мензоберранзане. Мало кто осмеливался говорить такое вслух при жрицах Паучьей Королевы.

 – Я не вижу необходимости просить о помощи мужчину-еретика, поклоняющегося презренному отродью божества, – отрезала Квентл. – Сомневаюсь, чтобы Ллос снизошла до того, чтобы поверять свои тайные цели кому бы то ни было из младших богов.

 – Вероятно, ты права, – ответил Фарон. – В конце концов, тебе же она их точно не доверила.

 Джеггред зарычал на мага, и Фарон успокаивающе вскинул руки, закатив глаза.

 Вейлас нервно облизнул губы и предложил:

 – Большинство из вас почти всю жизнь прожили в Мензоберранзане, как надлежит и подобает дроу вашего положения. Я же путешествовал куда больше и бывал в таких местах, где тайно – а в некоторых случаях даже открыто – дозволяется поклоняться другим богам, нежели Ллос. – Он заметил на лице Квентл признаки зарождающейся бури, зеркально отраженные Халисстрой. Проводник вздрогнул, но поспешил продолжить: – Под мудрым управлением правящих матерей, служение другим богам дроу, кроме Ллос, не могло расцвести в Мензоберранзане, поэтому мы, возможно, невысокого мнения об этой практике, но я могу засвидетельствовать, что жрецы низших богов нашего народа тоже имеют возможность обращаться к ним за заклинаниями и водительством.