— Трёхсложный стихотворный размер, — объяснила Рита, — Твоя шифровка в этом размере спета.

— Извини, но я кроме ямба и хорея больше ничего не знаю, — под смех поэтессы признался я, — И то не уверен, что они имеют какое-то отношение к стихосложению.

На самом деле ничего нового я не открыл. Обычно композитор напевает всякую белиберду, чтобы показать мелодию новой песни. Это и есть так называемая «рыба». Ну, а я, чтобы не позориться перед девушкой и показать ей желательный размер будущего текста песни, вместо тарабарщины спел под свою музыку числа и цифры.

— Давай подытожим, — предложила Рита, — У нас песня о девушках-лётчицах. Так? Кстати, почему ты решил именно о них написать, а, например, не о танкистах?

— По-моему, после песен «Три танкиста» и «По полю танки грохотали» о танкистах больше нечего петь, — отшутился я, — А если серьёзно, то для меня поводом к сочинительству может быть что угодно. Например, в моём маленьком городке есть улица, названная в честь лётчицы, погибшей в августе сорок третьего. Недавно я проходил по этой улице, и мне стукнуло в голову: «Почему бы девушкам-героям песню не посвятить?» А тут ещё фраза «Ангел по прозвищу ведьма» к языку прилипла.

— Знакомая история. У меня порой стихи рождаются от взгляда на знакомые и банальные вещи, — кивнула Рита, — Вернёмся к песне. От какого лица текст будет? От первого?

— Угу, а потом нашей с тобой песне сделают оркестровую аранжировку и отдадут её исполнять Людмиле Зыкиной или Ольге Воронец, — от услышанного Маргарита рассмеялась во весь голос, а я решил подлить масла в огонь, — Представь, как Зыкина своим меццо-сопрано с голубого экрана на весь Союз затянет «Я ведьма-а-а-а». Атеисты креститься начнут. Пиши от второго лица, чтобы обращение к герою песни было на «ты».

— А почему не от третьего? — разошлась в хохоте девушка, видимо представив себе голосящую на всю страну Людмилу Георгиевну, — Почему не «она»?

— Она сказала. Она махнула рукой. Она пронеслась над землёй, — состряпал я морду кирпичом, пряча улыбку, — Тогда у нас песня о Терешковой получится. Кстати, в моём городе в честь неё тоже одна из улиц названа.

И зачем я это только сказал. Мило ведь беседовали и обсуждали будущую песню. Нет, нужно было мне схохмить. Теперь Маргариту от смеха трясёт. Смеётся так, что слёзы из глаз, и она платочком косметику спасает.

Глава 11

— У тебя сообщение на автоответчике, — кивнул в сторону телефона Гоша, не отрывая взгляда от монитора ноутбука, стоило мне только войти в дом, — Московская поэтесса звонила.

— Что сказала? — отхлебнул я горячий кофе, услужливо приготовленный домовым.

— Про какую-то юность говорила, — зевнул миньон, прикрыв рот ладошкой, всё так же глядя на экран компьютера, — Послушай сам. Я, честно говоря, мало что понял.

— «Интересно, что ещё Маргарита придумала, — захватив кружку с напитком, направился я к телефону, — Может текст к очередной песне придумала?»

Почему к очередной? Да потому что, на тексте к «Ангелу, по прозвищу ведьма», наше сотрудничество с поэтессой не закончилось. Рита, прочитав научно-популярную статью о солнечных затмениях, сочинила стихотворение под названием «Уснувшее солнце». Найдя текст интересным, я к нему написал музыку, и получилась «вкусная» рок-баллада, которую сам же и спел под аккомпанемент группы Круглова.