— Случай, который вы предвидите, невероятен; но успокойтесь, я не стану требовать вашей помощи; если будет битва, у меня в защитниках недостатка не будет. Карл, объяснитесь.

— Я все скажу в двух словах. Герцог и его семья преданы вам; вы будете у них как у себя дома.

— Вы ничего не сказали ни тем, ни другим?

— Ничего; я заплатил им, вот и все, а лесничий дал мне слово.

— Это был лучший способ удостовериться в их преданности, — сказал старик, смеясь. — Герцог любит деньги и честный человек, а жена его молчать будет.

— Итак, мы можем войти?

— Сейчас; я оставил Ото в доме; он пьет с Герцогом.

— Вы хорошо сделали; только не пейте слишком много.

— Опасности нет; мы слишком хорошо знаем, как было бы гибельно для нас не сохранить хладнокровия.

— Покажите мне дорогу.

— Пожалуйте.

Все трое направились к Прейе.

Мы сказали, что в этом доме жил лесничий, сделавший из него гостиницу, к несчастью, слишком мало посещаемую по милости своего уединенного положения в этой пустыне, несмотря на все усилия достойного Герцога, который старался как можно лучше услуживать редким путешественникам, посылаемым ему судьбой.

Комната, в которую вошла графиня за своими двумя спутниками, была большая зала, где бревна были наружи, а стены выбелены известью; в нише, устроенной возле прилавка, топилась печь, без сомнения, затопленная с утра и распространявшая по комнате приятную теплоту; несколько столов со скамьями стояли у стен; другой стол, очень длинный и пропорционально довольно узкий, занимал середину комнаты, две лампы, прибитые между окнами, и третья, поставленная на прилавок, распространяли довольно яркий и более чем достаточный свет; несколько дверей, справа, слева и в глубине, вели во внутренние комнаты.

Герцог был человек лет сорока, высокого роста и крепкого сложения; его открытые черты дышали веселостью и беззаботностью; приметив вошедших, он встал, снял шляпу и вежливо пошел им навстречу.

— Вы меня ждете, следовательно, знаете, чего я жду от вас, господин Герцог? — прямо сказала ему графиня, отвечая на его поклон.

— Ждал, молодой барин; вот я готов служить вам всем, что зависит от меня.

— Я не прошу у вас ничего другого кроме того, что вы обещали мне.

— Пойдемте же, это недолго.

Он взял лампу с прилавка и отворил дверь в глубине залы.

Графиня пошла за ним с тремя спутниками.

Дверь эта выходила на площадку. Налево была лестница очень крутая, которая вела в первый этаж, направо дверь в погреб.

Трактирщик отворил эту дверь. Погреб был наполнен дровами, пустыми бочонками и множеством предметов разного сорта, разбитых или бесполезных.

Пройдя погреб, Герцог отодвинул несколько бочонков, нагроможденных один на другой, и отворил другую дверь.

Посетители очутились тогда в комнате довольно большой, с необходимой мебелью для сиденья, в комнате этой не было окна и воздух входил в отдушину, находившуюся почти в уровень с землей; подняв свою лампу так, что графиня могла свободно рассмотреть комнату, Герцог спросил, смеясь:

— Как вы находите эту гостиную?

— Она очень красива, — ответила графиня таким же тоном, — остается узнать, выполняет ли она требуемые мною условия.

— Ваше желание будет исполнено. Смотрите.

Герцог подошел к стене, прижал гвоздь направо от камина; камин повернулся без шума и обнаружил коридор, довольно узкий и темный.

— Куда ведет этот коридор? — спросила графиня.

— К двери, выходящей к Дуву. Я все это показывал Карлу Брюнеру.

— О! Когда так, я ничего больше не желаю.