Не принял кузнец тогда эти слова всерьез, потому как половину из них прослушал — заснул грешным делом под сладкий Любушкин голос. Потом только понял, что жена-то во всем права оказалась, да не отвратить было уже несчастья.

«Уж хоть бы ведьма и меня до смерти извела, что ли, — рыдал на могиле жены Митрофан. — Зачем жить мне теперь, коли быть одному?»

С кончины Любушки уже месяц прошел, но все никак не мог прийти в себя кузнец, целыми днями просиживал он на кладбище, заливая горе вином. И по хозяйству ему не работается, и дела в кузне забросил, уже селяне недовольно ворчать стали.

Вот и сегодня пришел Митрофан с кладбища домой, плюхнулся на скрипучую лавку и разлегся, безразлично глядя в потолок. Как вдруг кто-то застучал в дверь.

— Опять Дашка, черт бы ее побрал! — воскликнул в сердцах Митрофан, поднимаясь с лавки. Дарья приходилась ему родной сестрой и жила в соседней избе с мужем и четырьмя ребятишками. После кончины Любаши она стала часто наведываться к брату, пытаясь помочь по хозяйству, но кузнеца такая опека только раздражала. Он открыл дверь с намерением высказать сестре все, что накипело, и вдруг застыл в изумлении — перед ним стоял самый странный человек, каких ему доводилось видеть. Крохотный, но не карлик, просто мужчина маленького роста, ему, кузнецу, чуть выше пояса будет. Глаза большие, бегающие, черненькие, как у зверька какого-нибудь, нос широкий, точно у поросенка, с раздувающимися ноздрями, щеки круглые и румяные, что твои наливные яблоки. Из-под странной остроконечной шляпы выбивается кудрявая челка, придавая гостю какой-то нелепый и даже смешной вид.

Когда дверь распахнулась, Дорн струсил окончательно. Такими здоровенными детинами в его мире не были даже тролли, разве что великаны выше, но они не в счет. Однако делать нечего, нужно вступать в переговоры.

— Добрый день! Простите меня за незапланированный визит, но мне необходимо побеседовать с Митрофаном-кузнецом, — неслыханно витиевато для этих краев заговорил молодой гремлин.

— Ну я Митрофан, — кивнул в ответ кузнец. — А чего надо-то?

— Мне чрезвычайно нужна ваша помощь, уважаемый Митрофан! Дело повышенной важности и сложности. В общем, я прошу помочь мне обезвредить ведьму, обитающую по соседству, — краснея и запинаясь произнес Дорн.

— Ведьму? — выпучив глаза, повторил Митрофан. — Это чего же, шутка, что ли, такая?

Глаза кузнеца налились кровью, а кулаки сжались. Если маленький незнакомец шутит над его бедой, то он разорвет его на части!

— Подождите, подождите, премного прошу, не торопитесь с выводами, — чуть ли не падая в обморок от страха, взмолился Дорн. — Вы просто не можете себе представить, какой путь я проделал, чтобы помочь вам одолеть ведьму. Так неужели вы мне не поможете? По-моему, это в наших общих интересах!

— Ты хочешь сказать, незнакомец, что эту колдунью можно победить? — покачал головой кузнец. — Вранье это! Уже столько лет она обитает в нашем лесу, и никто никогда не мог ее одолеть. Сколько добрых молодцев полегло, настоящих богатырей.