Вдруг впереди хрустнула ветка, густые кусты раздвинулись, и детские глаза резко ослепил непонятно откуда появившийся яркий свет.

— А-а-а-а-а! — дружно заорали дети не своими голосами.

Цестинда услышала вопль ребятишек и довольно потерла руки. «Дело почти сделано. Еще чуть-чуть.» — злорадно усмехнулась она. Острая человеческая кость в ее руке начала расти, превращаясь в подобие длинного ножа. Поправив косу, ведьма направилась к двери.

— Вот они где! А ну, пострелята, марш домой! Бабка Фекла уже вся извелась, — донеслось вдруг снаружи.

Это еще что? От изумления Цестинда даже выронила нож. Такого поворота событий в ее колдовстве не предполагалось.

— Выходи, ведьма! — доносились снаружи громкие мужицкие голоса, звучавшие совсем рядом с избушкой.

— Выходи и сдохни, убийца наших детей! — крикнул кто-то.

— Ведьма! — зычный крик кузнеца Митрофана перекрыл остальные голоса. — Выходи и ответь за свое черное колдовство! За мою жену!

— За моего отца! — добавил Прохор.

— За мой скот!

— И за моего сына!

Ведьма резко повернулась к столу. Детские фигурки сами собой разлетелись, и теперь их нигде не было видно. Вот досада! Как же не вовремя приперлись эти глупые людишки!.. Впрочем, кого-кого, а уж их Цестинда не боялась. Вышла на порог посмотреть, в чем дело, и увидала, что перед ее избушкой собралась толпа мужиков. Одни держали пылающие факелы, другие — острые вилы, третьи — какие-то дубины. Рваные, грязные, неотесанные — как же она ненавидела этот сброд!

Оглядев толпу зловещим взглядом, ведьма скрипуче проговорила:

— Видно, у вас была веская причина, раз вы явились сюда среди ночи.

И засверкала глазами, захохотала зловеще, точно зная, что от ее вида и смеха у этих жалких козявок сразу со страху душа в пятки уйдет.

Так и вышло. Мужики испугались, отпрянули. Дори спрятался за спину кузнеца и задрожал. На Петьку злобный взгляд ведьмы подействовал сильнее всего, он замер, словно вкопанный, и не мог сдвинуться с места. Кое-кто из мужиков уже собрался было дать деру, но голос Митрофана их остановил:

— Стой, ребята! Не время трусить! Мы пришли сюда убить ее! Смерть ведьме!

— Сожжем ее живьем! — закричал дед Антип.

— Смерть ведьме! — вторил ему Прохор.

— Мужики, зажигай!

— Зажигай, мужики!

— Сдохни, колдунья! — доносились голоса.

На эти вопли Цестинда злобно рассмеялась. Она подняла руку, и тут же ее длинная коса зашевелилась. Вокруг волос поднялся куб дыма, и вся толпа замерла, ожидая чего-то страшного. Коса извивалась, словно змея, и вот уже у нее появились большие желто-зеленые глаза. Еще мгновение, и длинный противный язык показался из открытого рта и, раскачиваясь, словно подзывая добычу, скрылся в пасти. Змея ползла на мужиков, а проклятая ведьма в рваном черном балахоне с болтающимся на груди ожерельем из черепов застыла на месте. Змея подползла ближе к толпе и начала забираться по ноге Петра. Вот она уже коснулась его живота, вот уже обхватила его за пояс… Мгновение — и с резким взмахом ведьминых рук змей поднял Петьку высоко над собой, держа его за одну ногу.

Дори отпрыгнул в сторону, но споткнулся и упал. Среди мужиков началась паника. Кто-то бросил факел на землю, кто-то стоял как вкопанный и глядел в оцепенении на висевшего над ними Петра, кто-то пытался перекричать страх.