— Да, мистер Воробей. Бинжакс и Риа, — поправил Бинжакс.

Как и другие подростки, он стоял прямо, выражая уважение к голосу Воробья.

— Как Синестра поживает, дети?

— Наша амма в порядке. Не так давно она немного простудилась, но все прошло, теперь ей гораздо лучше, — вежливо сообщил Бинжакс, изо всех сил стараясь говорить правильно.

— А ваш отец, Круф… все так же подбирает всякую всячину на рынке?

— Да, — мяукнула Риа, явно развеселившись.

Бинжакс неодобрительно хлопнул сестру по уху.

Снова наступило молчание. Мати уже начал подозревать, что Воробей заснул за дверью, но тот наконец опять заговорил:

— Итак, юный Домино, ты сказал, что с тобой пришел гость?

— Да, сэр. Подросток, его зовут Мати.

— Подросток, говоришь? — Воробей фыркнул. — Мати, говоришь? То есть ты хочешь сказать, он не с рынка, не один из наших?

— Да, мистер Воробей. Но он вполне неплох и, думаю, умеет ловить мышей.

Это было ложью — ведь Домино не мог знать, хороший ли охотник Мати. Да к тому же он и не потрудился спросить, поймал ли Мати вообще хоть одну мышь в своей жизни.

Но Воробей просто проворчал что-то протяжно и неразборчиво.

Мати подумал, что все это выглядит очень странно. Воробей по одну сторону двери, котята — по другую… И тем не менее он ждал, когда к нему обратятся, — он следовал примеру других и решил заговорить лишь в таком случае. Мати посмотрел на Домино, и тот утешающее моргнул:

— Что ж, ладно, детки, думаю, вам лучше войти, здесь у меня копченая селедка.

После такого приглашения Домино лапой открыл дверь пошире, и подростки следом за ним спустились по двум невысоким ступеням. Воробей, огромный рыжий кот с маленькими круглыми ушами, широкой мордой и отвисшим животом, вытянулся вдоль стены пещеры на подстилке из перьев и полотенец. Косые лучи света проникли через решетку над входом. Помещение оказалось удивительно большим и теплым, с красными кирпичными стенами и железным сводчатым потолком.

Воробей закопошился на подстилке, стараясь сесть прямо для разговора с гостями; от его движений в воздух взлетело облачко перьев, они покружились и опустились на пол. Огромной рыжей лапой Воробей подтолкнул к гостям горку селедок.

— Ешьте, ешьте, — ободряющим тоном предложил он.

Мати с трудом сдержал возбуждение. Из вежливости он подождал, пока кто-нибудь из остальных не откусит первый кусочек. Мгновения тянулись тягостно, Мати ни о чем другом просто не мог думать, но наконец Бинжакс принялся за селедку. Мати с жаром набросился на еду, едва заставляя себя прожевывать кусок, прежде чем проглотить.

Воробей добродушно замурлыкал и поудобнее устроился на своем ложе.

— Ах, детки! — заговорил он. — Какая честь, какая великая честь! У меня нынче редко бывают гости. Конечно, есть та милая леди из палатки с хлопковой тканью, что приносит мне ужин, и есть встречи в заброшенном складе, но…

Он умолк, рассматривая Мати. Мати заметил, что Воробей слегка косит левым глазом.

— Ты, мелкий… Как, ты сказал, тебя зовут?

— Мати, сэр. Меня зовут Мати.

— Хм… Подойди ближе, Мати, дай как следует тебя рассмотреть.

Мати с волнением подошел к огромному рыжему коту.

Воробей подался вперед и склонил голову набок:

— Мальчик мой, у тебя удивительная шкурка!

— Спасибо, — откликнулся Мати.

Заметив неприязненные взгляды серых, он решил не уточнять насчет агути.

— И метки на твоей мордашке… как у серых, но где полоски? Весьма необычно.