–Говорят ты ведьма? – вдруг сказал мой охранник, сиплым прокуренным голосом, я покосилась на мужика с неприкрытым превосходством:

–Развяжи руки, и я сейчас же ваш притон взорву!

Тот охнул и отвесил мне такой подзатыльник, что я отлетела на две сажени и уткнулась носом в пыльную землю. В голове зазвенело еще сильнее. Нет, положительно, еще один удар и на всю жизнь останусь дурочкой. Стражи загоготали, я неловко, стараясь сохранить равновесие и не рухнуть обратно, поднялась на ноги.

–Что ты делаешь, халдей! – вдруг услышала я испуганный крик Авдея.

Он выскочил из-за угла дома, как черт из табакерки, кинулся ко мне и начал безуспешно отчищать мои грязные порты и вывернутую наизнанку рубаху. От его неуемной заботы меня шатало, особо он не нежничал, отряхал, оставляя на всем теле синяки. Но когда он плюнул себе на рукав и попытался оттереть мое чумазое лицо, меня перекосило от отвращения, и я отступила от него на шаг.

–Где же твоя ведьма? – услышала я и уже без всякого интереса повернулась на звук голоса. К нам шел высокий полный улыбающийся мужчина, разряженный в белый саван, делающий его похожим на приходского священника. Черная аккуратно подстриженная борода, седые волосы зачесаны назад, пухлые лоснящиеся щеки, он мог бы казаться добродушным весельчаком, если бы не пугающий взгляд черных глубоко посаженых глаз. Рядом с ним, подобно ручной собачке, семенил крохотный человечек с пером и свитком в руках и записывал каждое произнесенное толстяком слово. Я присвистнула про себя, если бы за мной писали, знатный бы «Словарь глупостей Асии Вехровой получился».

–Александр Митрофанович! – залебезил Авдотий. – Вот она.

Он осторожно подтолкнул меня в спину, я непроизвольно сделал шаг вперед и уставилась на толстяка. Граф так напоминал плюшевого мишку, что не вызвал у меня никакого страха.

–Она? – усомнился он.

Авдотий сглотнул и быстро закивал:

–Она, она.

–Худая, грязная оборванка и есть твоя ведьма?

–Она дом обещала взорвать, если мы ей руки развяжем, – вдруг подал голос стражник с синяком. Я бросила на него уничтожающий взгляд, предатель.

–Развяжите ей руки! – кивнул Граф.

Меня немедленно освободили от пут, я начала быстро растирать пораненные запястья, с ужасом гадая, как скоро заживут рубцы от веревок.

–Ну, давай, – опять кивнул Александр.

Я недоуменно воззрилась на него: он чего действительно хочет, чтобы я его дом взорвала?

–Она словенский понимает? – вдруг спросил он у Авдотия.

–Вчера болтала, – пожал тот плечами.

Я тяжело вздохнула: сами напросились. Громко хлопнула в ладоши, от этого звука все вздрогнули, а охранники непроизвольно отступили на шаг. Над нашими головами загорелся энергетический шар.

–Уже лучше, – кивнул Граф. – А что еще можешь?

Я снова вздохнула и взмахом руки отправила его в кирпичную стену ограждения дома. Раздался жуткий взрыв, нас накрыло пыльной волной, сверху посыпались каменные осколки, я на всякий случай прикрыла голову руками и присела. Туман рассеялся, стражники осторожно приподнялись с пыльной земли, Авдей лежал без сознания, поверженный кирпичом. Граф стоял на том же месте и радостно хохотал, его лицо было черное от сажи, белый саван стал грязно-серого цвета.