–Я пыталась убежать, но они меня все время связывали, я даже силой воспользоваться не могла.

Пан настороженно оглядывался и нервничал, словно, боялся быть узнанным.

–За тебя просят 150 золотых! – пробормотал он. – У нас триста, постараемся перебить цену и выкупить тебя.

Я радостно улыбнулась. Теперь все будет хорошо!

–Где Анук?

–С Петушковым. Ванька тебя на другом рынке ищет. Ладно, я пошел, главное, – он внимательно посмотрел на меня, – не бойся!

Я кивнула. Гном отошел от клетки, принял скучающий вид и начал рассматривать других невольников. Кажется, никто не заметил нашего торопливого разговора.

Солнце стояло в зените и нещадно палило, когда начались торги. Стражи приходили к клеткам и вытаскивали один за другим пленников, через некоторое время, когда те уходили с молотка, возвращались за новой партией. Я видела хлипкие деревянные ступеньки, ведущие на главную сцену, куда уводили невольников. Четыре ступени до позора и неволи. «Хлип-хлип», – вторили они шагам заключенных. На другой стороне шумели и ругались, когда демонстрировали с тройной силой.

Я надеялась на лучшее, и старалась не замечать, как дрожат связанные руки и подгибаются колени. Вскоре пришли и за мной. Стражник выволок меня из клетки, и вот уже я делала четыре страшных шага, и уже под моим весом ступени прогибались «хлип-хлип», меня прошиб пот, а перед глазами все поплыло. К шее привязали веревку, другой конец тройным узлом к столбу, чтобы не убежала. Я стояла на возвышенности, а внизу, словно речная гладь волновалась толпа, я не видела ничего кроме нескольких сотен голов, кто-то над ухом заорал:

–Девушка, 150 золотых!

Я вздрогнула, краски и звуки вернулись. По толпе прошел недовольный ропот, за такие деньги можно было купить шикарную женщину, а не девочку-подростка с многочисленными синяками и ссадинами.

–Беру! – заорал Пан. Я попыталась рассмотреть его, но все лица расплывались и смешивались.

Ведущий торгов замолк, я испуганно посмотрела в его сторону: среднего роста, светлые волосы, густые брови, голубые глаза, таких не запоминающихся лиц тысячи в огромной Словении, но это точно до конца моих дней запечатлелось в моем мозгу. Он хитро улыбнулся в толпу и прокричал:

–Девушка обладает магическими способностями!

–Я беру ее за двести! – снова услышала я голос Пана.

–Пусть продемонстрирует! – заорал кто-то из толпы. Ведущий не торопился, на его простоватом лице отражалась борьба мысли, скорее всего, его предупредили ЧТО я умею. Он понимал, стоит мне развязать руки, как я разнесу половину площади, а сама дам такого деру, что ни одна стража не поймает. Он недоверчиво посмотрел на меня, потом на охранника и коротко кивнул. Тот подошел ко мне, приставил к горлу нож и прорычал мне в ухо: «Только рыпнись, и тебе конец!» Свободной рукой он развязал путы, «Колдуй», – услышала я приказ. Я усмехнулась в настороженную толпу. «Ну, держитесь, детки!»

Я хлопнула в ладоши, ожидая увидеть над головой смертоносный шар, но, очевидно, нервный фактор, в виде приставленного к горлу острого лезвия наложил свой след, ничего не произошло.

–Да, она колдовать не умеет! – заорал кто-то.

–Беру и так! – снова заголосил Пантелей.

Тут из-под сцены тонкими струйками начал просачиваться желтый дым, сначала едва заметный, потом все сильнее и сильнее, он накрывал торговцев, и вскоре туман распространился по всей площади, стало не видно не зги. Потрясающая возможность улизнуть, я пыталась оторвать веревку, но все было тщетно, только сильнее затягивалась хитро закрученная на шее петля.