– Откуда мне знать, что вы не заодно с теми типами в углу, и ваше предложение не является частью какой-то хитроумной махинации, направленной против меня?

    – Не переоценивай этих парней, – сказала Карин. – Они ограбят и убьют тебя, но только прямым и честным способом, не прибегая к… хитроумным махинациям.

    – Логично. Сколько стоят ваши услуги? – спросил я.

    – По разному. Драка с шестью парнями обойдется тебе в половину золотого.

    – Я справился бы дешевле, – сказал я.

    – Ты? Не смеши меня, красавчик. У тебя и меча-то нет. Даже жалкого ножика. И вообще, ты не производишь впечатления человека, который дрался хотя бы один раз в своей жизни.

    – Это вы тоже прочитали по моим глазам?

    – Точно, красавчик, – сказала она. – Я умею читать по глазам и по многому другому. Я видела твою походку. Ты несколько дней в пути. Тебя учили драться, когда-то, в детстве. Учили обращению с оружием. Об этом говорит язык твоего тела. Но глаза свидетельствуют, что ты в жизни никого не убивал.

    Жаль, она не может поделиться этими наблюдениями с графом Осмондом, подумал я. Впрочем, графу на это глубоко плевать.

    – Вы думаете, эти люди заслуживают того, чтобы их убили? – спросил я.

    – А ты думаешь иначе, красавчик?

    – Мой учитель говорил мне, глупо оставлять за своей спиной живых врагов, но я с ним не согласен.

    – А я согласна. Твой учитель наверняка был мудрым человеком. Мертвый враг не всадит тебе меч в спину.

    – Он навсегда останется мертвым и не получит шанса на исправление.

    – А ты – идеалист, красавчик. Некоторых людей исправит только могила.

    – Ваша кровожадность врожденная или благоприобретенная? – поинтересовался я.

    – У меня было очень тяжелое детство, – сказала Карин.

    – Сочувствую, – сказал я.

    – Не стоит, красавчик. Я его пережила, – судя по тому, как она произнесла слово «я», можно было сделать вывод, что кто-то другой ее тяжелого детства не пережил. Очень даже может быть. – Так ты принимаешь мое предложение?

    – Если вы пообещаете мне, что не будете убивать этих людей.

    – Когда на тебя кто-то нападает, убить его – это самое простое, – сказала она. – Остановить врага, не лишая его жизни, это великое искусство.

    – Один золотой, – сказал я.

    – Ты думаешь, что я с тобой торгуюсь, красавчик?

    – Да.

    – Правильно думаешь. Два золотых.

    Я покачал головой.

    – Это того не стоит.

    – Ты ценишь свое здоровье, и, возможно, саму жизнь дешевле двух золотых? – она допила пиво и поставила кружку на стол. – Твое право. Выпутывайся сам.

    Когда Карин шла обратно к стойке, я обратил внимание на ее походку. Она двигалась с такой хищной грацией, что если бы сейчас ее увидела какая-нибудь пантера, то сразу сдохла бы от зависти.

    Может быть, я и сглупил, не согласившись на предложенную цену.