Когда наступил радостный день Восхода, Кет всю дорогу из спортивного зала бежал, чтобы приготовиться к экскурсии по снегу. Няня Веш послала его к отцу, в ту самую потайную комнату, куда он заходил только дважды. Кира тоже оказалась там, и у обоих был очень серьезный вид.

– Садись, Кет, – пригласила она.

Он пристроился рядом с ней на кушетке.

– У нас есть для тебя новости, – Кира попыталась улыбнуться. – Надеюсь, они тебя не очень расстроят.

Мальчик с беспокойством глянул на отца.

– Мы уезжаем, Шкипер, – сказал тот. – Возвращаемся в Зону.

– А я поеду с вами? – с надеждой спросил Кет.

Отец только нахмурился.

– Извини, – Кира взяла мальчика за руку, – для нас это тоже очень тяжело. Понимаешь, я так и не нашла тот утерянный секрет, который был нам нужен. Есть лишь один смутный намек в оставшихся записях Мэнсфилда, но толку от этого никакого. Твой отец не смог получить здесь поддержки, и мы надеемся добиться большего в Зоне.

Кет отпустил ее руку, стараясь не заплакать: ему было так плохо, что он почти не слышал их дальнейших слов. Отец станет работать инженером, чтобы семья могла жить. Кира продолжит исследования на старой станции Команды. Она что‑то говорила об источниках родомагнитного излучения в джунглях, возможно, связанных с разведкой гуманоидов.

– Это наш последний шанс, Кет. На данный момент мы сможем сделать лишь примитивный детектор – своего рода палладиевый компас, который будет улавливать излучение в джунглях. Но гуманоидов это не остановит, и, когда они явятся сюда с Дракона, мы должны встретить их родомагнитным оружием.

Мальчик все еще боролся со своим горем.

– Я… я понимаю, – прошептал он наконец. – Но как же я?

– У нас есть планы насчет тебя, Шкипер, – отец хмурился, словно его раздражали слезы в глазах сына. – Я говорил с няней Веш, но она собирается уехать в Нортдайк и стать там сиделкой. Нам придется отдать тебя в школу.

– А могу я… могу я стать членом Команды?

– Не думаю, – отец еще больше нахмурился. – Нам неизвестно, когда явятся гуманоиды и будет ли еще к тому времени Команда. Но, даже если так, боюсь, что ты не подходишь.

– П‑почему, сэр?

– Член Команды должен быть бойцом.

– Я… – отчаяние овладело им. – Я научусь, сэр.

– Тобой недостаточно занимались, – мрачно посмотрел на него отец. – Няня говорит, что у тебя проблемы со спортом. А Доктор Смарт сообщает, что ты не хочешь играть в шахматы. Похоже, ты избегаешь конфликтов.

– Но ведь это… не потому, что я боюсь, сэр! – Кет спрыгнул с кушетки и попытался гордо выпрямиться. – Мне… мне просто неинтересно побеждать во всяких играх. Я не люблю обижать людей или расстраивать их. Но ведь гуманоиды не люди, с ними я мог бы бороться.

– А что у тебя за проблемы на тренировках?

Мальчик посмотрел на мужественного человека с картины, надеясь, что тот поможет ему убедить отца.

– Наверное, это потому, что я не такой, как все. Я родился на Малили, я не понимаю других детей, а они… – голос его чуть не сорвался. Больше всего ему хотелось сейчас быть таким же твердым и сильным, как Кирондат Кирон! – Они не зовут меня играть, смеются надо мной.

– Если ты не сможешь научиться драться, – губы отца сжались, и неровные края шрама стали четче, – о Команде можешь забыть.

– Нет! – У Кета перехватило дыхание от обиды.