— Я не знаю, что значит ощущать любовные ласки, — нервно прошептала девушка. — Но я знаю, что никогда не буду в состоянии любить, пока не узнаю этого. Я не смогу позволить себе любить, пока не смогу доверять, даже когда я … так уязвима. Я хочу любить тебя, Макс. Я никогда ничего так сильно не хотела. И мне не нужна для этого неделя, не нужен даже час. Все в чем я нуждаюсь…, является тобой.

Макс был потрясен. Он хотел ее так сильно, и только потому, что так любил ее, честно полагал, что своей любовь может излечить раны, причиненные другим человеком. Единственное, в чем он был не уверен, действительно ли Дайна была готова проверить это. Если бы они начали заниматься любовью, а страх или паника оттолкнули бы ее, то ростки ее доверия были бы навсегда сломаны. Для Дайны это стало бы абсолютным подтверждением того, что она не сможет оставить позади ее прошлое и вести нормальную жизнь, после этого она уже не смогла бы выздороветь.

Но, пристально вглядываясь в ее личико, он видел, что это было не спонтанное решение человека, в независимости от того готов он к этому или нет, он видел тоску, сладость, застенчивой рвение и надежду.

Это почти разбило его сердце.

Он наклонил голову и мягко поцеловал девушку, сдерживая свои желания жесткой уздой контроля. — Давай уйдем отсюда, — пробормотал он у ее губ.

Дайна никого не замечала, даже когда он вел ее через переполненный зал, к передней двери. Все ее внимание было сосредоточено на Максе, не отвлекаясь больше ни на кого. Намного позже Морган сказала ей, что они исчезли со скоростью вспышки. Но даже если бы Дайна тогда осознавала это, ее бы это не заботило. Она все еще балансировала на краю, все ее чувства кипели, а мысли были сосредоточены на той единственной вещи, в которой она нуждалась.

Только позже она осознала, что они задержались, чтобы взять их пальто, появившиеся как будто по волшебству, и даже как Макс прощался с хозяином дома — она не помнила этого. Дом мог взмыть как ракета за их спиной, но даже этого она бы не заметила.

Макс поместил ее левую руку на свое бедро и удерживал ее там на всем протяжении пути до дома, а она не могла отвести взгляд от профиля его лица. Как и в тот первый день в парке, когда он вытянул из нее всю правду, она чувствовала себя связанной с ним каким-то способом, которого он не могла понять, а только чувствовать. Весь вечер они находились в почти постоянном физическом контакте, и в этом не было ничего случайного. У нее было какое-то неопределенное понимание того, что их длительная близость позволила ей видеть вещи такими, какими они являлись на самом деле, и теперь она должна избавиться от призраков прошлого.

Когда они приехали домой, она зашла с ним в лифт. Достаточно любопытным было то, что она не боялась. Да, возбужденная, да, взволнованная относительно своей способности ответить, когда наступит этот момент, но не было даже тени страха перед Максом или его желанием.

Он преуспел в том, чтобы научить ее доверять ему, не взирая на разногласия, и потому что это было доверие, возникшее и взращенное на пике ее сомнений и недоверия, это было вероятно, самое сильное и ценное чувство в ее жизни. Девушка полагала, что Макс никогда преднамеренно не причинит ей боль, более того его необычно решительная природа делает даже неумышленное причинение вреда фактически невозможным. И она действительно верила, что он любил ее.

Она была готова проверить это, обнаружить, может ли она чувствовать желание — и любовь. Однако, судьба в лице незнакомца, предназначила ей еще немного ожидания.

Пентхаус Макса занимал весь верхний этаж здания, и чтобы просто подняться на этот этаж требовался или специальный ключ или разрешение кого-то в квартире.