В Кремле генерал Николай Бордюжа сразу очертил себе круг обязанностей, вопросы экономики в них не входили. Известно было, что он симпатизирует Евгению Максимовичу.

Так что у Примакова руки были развязаны. Но он ни на секунду не забывал, что премьер-министр существует в определенных рамках. Примаков был достаточно тактичен и умен, чтобы не покушаться на прерогативы президента, пусть даже и больного. Он ни одной минуты, что бы на сей счет ни писали, не работал заместителем президента.

Ладить с Борисом Ельциным было очень непросто. Примаков прекрасно помнил незавидную судьбу всех своих предшественников. Но Евгений Максимович был к начальникам лоялен, даже понимая, что начальник, увы, таков, что может его завтра уволить без объяснения причин. Примаков почти всегда чудесно ладил с начальством. При этом никогда перед ним не заискивал. Он был наделен счастливым даром вести себя очень естественно. Он держался с начальством на равных, не фамильярничая и не заискивая.

Примаков старался не возбудить в Ельцине ревность, зная, что тот не любит успехов других политиков. Есть набор профессиональных проблем, которые надо решать самому, но необходимо постоянно информировать президента. Власть устроена так, что есть компетенция президента и есть компетенция премьер-министра. А есть вопросы, которые решает правительство, но требуется согласие президента. Иногда необходимо заранее доложить президенту и посоветоваться с ним, потому что экономические решения имеют социальные и политические последствия. Об этом президента следует поставить в известность заранее.

Ельцин назвал Примакова «самым сильным, самым надежным премьером, которого поддерживает президент, поддерживает правительство, поддерживает Государственная дума, поддерживают региональные власти на местах». Борис Николаевич сказал, что получает удовольствие, видя, как Примаков решает проблемы, находя удачные компромиссы…

Заговорили, что Евгений Максимович вместо президента контролирует силовые министерства. Это не так. Конечно, он, уходя из разведки в Министерство иностранных дел, не утратил контакта и с бывшими подчиненными, и со смежниками. Он в большей степени, чем его предшественники в Белом доме, полагался на информацию, исходящую от специальных служб. Он шире привлекал разведчиков к экономическому анализу, к внешнеторговым делам, к переговорам с Западом о возвращении долгов. Но это не новая практика. Подчиненность силовых министров президенту не означает, что они никогда прежде не появлялись в кабинете главы правительства.

Другое дело, что Примаков в отличие от своих предшественников много и охотно занимался внешней политикой. Но это было естественно для недавнего министра иностранных дел. При этом Евгений Максимович вел себя так, чтобы у Ельцина не создавалось впечатления, будто он пытается подменить президента в мировых делах.

Умелый и опытный администратор Примаков счел необходимым участвовать в итоговом сборе руководящего состава вооруженных сил. Впервые за многие годы военных почтил своим присутствием глава правительства. Примаков сказал то, что офицеры хотели услышать. О том, что предыдущая экономическая политика провалилась, что государство в долгу у армии, что забота об армии — важнейший приоритет. Военные увидели, что правительство возглавляет человек, который уважает вооруженные силы и военных. Евгений Максимович даже вдохнул в генералов и офицеров некий оптимизм.

Все правительства обещали вовремя платить зарплату офицерам и вернуть задолженность армии. Деньги пошли с назначением Примакова. Причем Евгений Максимович отдал предпочтение армии, она получила больше других бюджетных организаций. В День милиции Примаков приехал в Министерство внутренних дел, произнес прочувствованную речь и остался на концерт.