– Побаловался и хватит.

Так закончилась первая встреча Жмыха с Максимом и Данилой. На обратном пути дельфиненок подплыл к одной из масок и попробовал через нее рассмотреть окружающий мир. Глупость какая, искусственный глаз не увеличивал и не приближал далекие предметы. Нет, не нужен он был Жмыху, пусть лежит на дне моря. Но мать была другого мнения.

– Постарайся вернуть им искусственный глаз, – строго сказала она ему.

Если бы не сегодняшнее приключение, и вспомнить нечего было бы. Утром завтрак, потом пляж, в обед легкий ланч, послеобеденный сон, и снова до ужина пляж. И так каждый день. Теперь мне становится понятно, почему местные жители, так редко ходят на море. Для них оно неотъемлемый атрибут их быта, всего-навсего окружающий красивый пейзаж. Каждый день тортом питаться не будешь, приестся, так и у них, надоело им море. Нам тоже оно порядком опостылело, сколько можно купаться, мы сами с приятелем стали как дельфины.

А в отеле облазили все, что только можно. Сегодня даже взяли напрокат маски для подводного плавания, чтобы исследовать морское дно. Исследовали, называется. Кому расскажешь, смеяться будут, приняли дельфинов за акул и чуть не стали заиками. И смех, и грех.

Неторопливо, вдоль скалистого берега мы возвращались на цивилизованный пляж, где отдыхали остальные постояльцы нашего отеля. Скалистый берег, это подточенные морем основания пологих гор, спускающиеся к морю. Выше, над скалами, рос густой лес, и среди этой девственной красоты, стояли одинокие дачи «новых русских». Там мы еще не были, но видели, как от нашего пляжа уходит вверх асфальтированная дорога, перекрытая шлагбаумом и запрещающим знаком «кирпич». Надо будет как-нибудь сходить, посмотреть хоть из-за забора, как устроились нувориши. Наверно, сверху вид на море просто потрясающий.

Наконец угрюмые скалы остались позади. Мы подходили к пляжу. При виде огромной массы беззаботно загорающих людей, страх, подспудно оставшийся во мне, окончательно улетучился. Умиротворенный ласковым солнцем, я напомнил Даниле:

– Маски-то возвращать придется, утонули ведь они.

– Большое дело, завтра или сегодня прикажу Жмыху, он мне достанет их со дна.

– Кому, кому? – не понял я, – какому Жмыху?

– Ну, приятелю, нашему новому, дельфиненку.

Я даже остановился. Вот это, да! Данила уже успел присвоить ему имя. Шустёр парень, лопочет, не подумав.

– А чего, – успокаивал меня приятель, – ты же видал, как собаки достают из воды палки, что ему жалко на дно разок нырнуть, не покупать же новые, друг я ему или нет?

– Да кому ты друг?

– Жмыху, кому же еще. Как пирожных местных попробует, сразу достанет.

Мне показалось, у моего приятеля начались осложнения с головой, перегрелся на солнце, если несет такую несуразицу.

– Где ты видел дельфина-сладкоежку, они продуктами моря питаются, – постарался я его переубедить.

Не тут-то было. Данила упорно гнул свою линию.

– Ты, Макс, человек городской, в скотине не разбираешься, а я целый год проводил эксперименты с животными, и знаешь, как их выдрессировал? Они, четвероногие, как только увидят у меня в руке бутылку из-под пепси-колы, на задние лапы без всякой команды встают.

– Да кто они?

Данила стал перечислять:

– Коза – раз, Бобик – два, и кот Васька – три. Наперегонки несутся. Бобик и коза прибегут, а кот на окне орет, чтобы я и про него не забыл, и оставил, хоть самую малость.