В какой-то момент ему показалось, что он видит в окне напротив очертания девичьей фигуры. Позевывая и похлопывая себя по рту, он притворился, что ничего не заметил и подошел ближе. В сорок два это, конечно, было смешно, но сердце билось чаще. Если она стояла там, надеясь его увидеть…

«Дурак!»

Сделав еще шаг, он услышал позади какой-то звук и резко обернулся.

То, что он увидел, заставило его мгновенно забыть о девушке: молодой парень приближался к нему, зажав в поднятой руке блестящий нож. Джим уже видел его раньше, и тогда этот человек вел себя так же, как сейчас. Он не был

готов к нападению и, неловко размахнувшись, потерял равновесие.

Парень пригнулся и ударил Барнетта ножом.

Барнетт сразу понял, что все кончено. Его агония началась еще до того, как он почувствовал раскаленную боль, проникшую в его тело вместе с лезвием. Он беспомощно застонал и начал падать, дико, но бесполезно размахивая кулаками. Он попытался удержаться, зажав руками рану, из которой теплым потоком текла кровь. Последнего удара — между ребер, оборвавшего его жизнь, он не почувствовал.

3. ПРИКАЗЫ ИЗ ЯРДА

Роджер Вест быстро шагал по бульвару Мадлен, хотя день был слишком жарким, чтобы вообще что-либо делать быстро. Все вокруг выглядело каким-то резким. Резкими были цвета журнальных и газетных киосков, голубая форма дорожных полицейских и их дубинок, нестерпимо яркими казались столы и стулья под стеклянными навесами кафе. Листья казались более зелеными, чем обычно, а красные, голубые, желтые и коричневые автомашины сверкали сумасшедшими расцветками.

Этот высокий, хорошо сложенный мужчина, по-видимому, нравился маленьким парижанкам, которые бросали на него быстрые взгляды из-под изящно очерченных бровей. Справедливости ради следует сказать, что он не замечал никого из них, кроме элегантной женщины, которая смотрела прямо перед собой.

«Джанет сказала бы, что это американка, — подумал Роджер Вест, — и, возможно, была бы права». Он увидел, как женщина подошла к киоску, и последовал за ней.

Она взяла «Нью-Йорк геральд трибюн» и, сложив, сунула под мышку. «Пятерка Джанет», — подумал Роджер, подошел к киоску и купил «Ла Матэн». Он просмотрел заголовки: переводил он не очень тщательно и опускал незнакомые слова — позже они с Джанет займутся этим более серьезно.

На улице Скриба Роджер замедлил шаг.

— Привет, — сказал он. — А дела-то обстоят неважно.

Человек в широкополой шляпе и ботинках на толстой подошве сердито посмотрел на него и посторонился, однако Роджер не обратил на него внимания: его привлек заголовок: «Покушение на принца Асира» — и далее внизу: «Полковник Ягуни убит».

— Черт возьми, — пробормотал Роджер, сложил газету и направился в гостиницу. Его хорошее настроение пропало, и потребуется, очевидно, немало усилий, чтобы его вернуть.

Причин для этого было много.

Прежде всего: полковник Ягуни. Колоритная фигура, до свидетельству газет, и, как всегда, они были правы. Совсем недавно он провел две недели в Лондоне. Он прибыл туда якобы для изучения методов работы британской полиции, и с этой точки зрения Скотленд-Ярд мог считаться для него своеобразной Меккой. На самом же деле он хотел проверить разработанные полицией планы обеспечения безопасности принца Асира во время его визита в Лондон. До сих пор старшему инспектору Весту из Скотленд-Ярда не приходилось иметь дело с арабами, но он достаточно хорошо уяснил старое утверждение: люди — это только люди.