Он так и не смог ничего придумать. Когда, придя домой, он показал родителям свои руки, они решили, что Курд просто очень хорошо вымыл их с мылом. И это несмотря на то, что его руки все еще пахли розами. Отец вообще не заметил разницы между тем, что с ним стало сейчас, и тем, каким его сын был.

– Курд, – позвала его мать, – ну-ка, возьми меня за руку. Посмотрим, скрывается ли внутри моей руки звериная лапа.

– Нет, мама, – ответил Курд полуумоляюще-полунегодующе. – Не будем делать так в шутку. Это не игра. К тому же внутри твоей руки ничего такого и быть не может.

– И все-таки, подержи меня за руку, – попросила мать. – Ты мой сын и должен знать все, даже плохое.

Тогда Курд бережно и нежно погладил ее руку.

– Мамочка, – начал Курд, облегченно вздохнув, – у тебя рука, как у королевы.

– Ну и выдумал! Моя мозолистая, ревматическая рука с распухшими суставами и короткими ногтями, изуродованная непосильной работой! Как только тебе в голову могло такое прийти? Ведь мои руки совершенно не такие, как у королевы. Мои руки такие уродливые, что мне даже стыдно их показывать! Разве можно смеяться над матерью?

– Мама, я сказал так потому, что не почувствовал грубых мозолей и трещин, а тем более распухших суставов и коротких ногтей. Твои руки на ощупь напоминают ухоженные руки старой королевы.

– Перестань льстить, – приказала ему мать с улыбкой, хотя то, что сказал Курд, ей очень понравилось. – Боюсь, то, чем наделила тебя королева, сделает из тебя колдуна или зазнайку, – добавила она.

– Мама, королева велела мне всегда говорить правду, – настаивал Курд. – А я вижу, ты не очень-то мне веришь! Но твои руки и правда руки королевы.

– А я думаю, мальчик говорит правду, – заметил Питер. – Он ведь говорит о том, что чувствует, Джоан. Я не особенно разбираюсь в дамах, но уверен, малыш, что твоя мама достойна быть знатной дамой. Джоан, мальчик все правильно сказал насчет твоих рук.

– Папа, можно мне потрогать твои руки? – чуть позже спросил Курд.

– Heт, мой мальчик, – ответил Питер, – я не хочу ничего знать ни о своих руках, ни о своей голове, ни о своем сердце. Лучше пойдем спать, если ты решил отправиться в дорогу на рассвете.

Курду казалось, что его отправляют в тюрьму, такая его душила печаль.

Он решил не брать с собой в дорогу ничего лишнего. Мальчик надел свою лучшую одежду, и все же даже в ней он выглядел как самый бедный слуга королевского двора. Мать приготовила ему лепешек, а отец вручил старую книгу с мудрыми советами.

После завтрака мать положила в сумку из козлиной кожи хлеб, сыр и некоторые мелочи, которые могли понадобиться в дороге. Потом помогла Курду закинуть ее на плечо. Отец вручил Курду кирку, ручку которой он сам вырезал для сына. Они поспешно попрощались; Курд боялся, что не сможет уйти из дома. А потом, положив кирку на плечо, он еще раз оглядел своих родителей и, перешагнув через порог, растаял в утреннем тумане.

Глава 10. Пустошь

Курд отправился на север, вниз по склону холма. Дорога была опасной, на северном склоне горы было много пропастей. Проходя мимо королевского дома, он не увидел ничего, что напоминало бы о старой королеве.

Через несколько часов мальчик спустился с горы. Изредка ему попадались маленькие деревни. Встречали в них горняка довольно дружелюбно. Правда, дети бежали вслед за Курдом, дразня его.

– Обезьяна вылезла из шахты, – кричали они.

Иногда к малышам присоединялись их родители.

– Парень решил, что больше не стоит добывать серебро для короля! – говорили они. – Он решил сбежать.