Я не могу больше смотреть на ее пустые глаза и дрожащий подбородок.

— С ума сошла! Нашла из–за чего умирать, из–за экзамена!! Какой–то тупой психотест, что он вообще определяет!

— Нет, вы не понимаете, я очень хорошо подготовилась. Лучше просто невозможно, и на курсах так сказали. Но я ужасно ошиблась!! Я все ответы ставила в соседнюю клеточку! Ровно на одну клеточку влево, представляете?! И все!

Я поехала в комиссию, пыталась объяснить… Но они сказали, что если человек не понимает, в какую клеточку ставить ответ, то с ним вообще не о чем разговаривать!

— А твой «веселый и хороший человек» так и не появился? Кстати, я его не знаю?

— Не думаю. Он никогда к врачам не ходил. Его зовут Томер Арад, красиво, правда?

Вы не думайте, он совершенно не виноват!! Никто не виноват, что я такая дуреха и неудачница.

На следующей неделе я беру отгул и еду в комиссию по проверке экзамена. Глупо, конечно, даже самой себе не могу объяснить, зачем я это делаю и чего жду.

Полный некрасивый человек раздраженно кривит губу:

— Я вообще не понимаю, как вас сюда пропустили! Разбор экзамеционных работ еще не закончен, окончательные результаты не вынесены. Но мы заранее предупреждаем, что ошибка в заполнении листа приравнивается к неправильному ответу.

Он мучительно морщится. Конечно, — гастрит, сахарный диабет, атеросклероз коронарных артерий. Да еще камень в правой почке, наверняка мочевая кислота повышена.

— Я вас очень прошу покинуть помещение и не мешать работать. Что заслужила ваша девочка, то и получит.

Мне ужасно хочется хлопнуть дверью, но как–то неприлично. Ханни Гур воспитанная женщина.

— Камень в почке нужно удалить, — неожиданно для себя говорю я.

— В какой почке?!

— В правой. Может сильно навредить, особенно на фоне диабета. И в дальнейшем советую принимать лекарство для понижения мочевой кислоты. Иначе скоро будет приступ подагры.

Я не спеша выхожу и аккуратно закрываю дверь. Но она тут же распахивается

— Подождите! Кто вы, черт побери?! Вы что, мать этой девчонки?

— Нет, к сожалению у меня нет детей. Я — ее лечащий врач.

Стыдно, конечно. Нужно все–таки больше думать, прежде чем совершать поступки, да еще такие бездарные. Что бы сказали составители моей программы?!

Господин Элиэзер пригласил меня в гости. На ужин. Мне ужасно хочется пойти хотя бы потому, что я почти не бываю в гостях. По вполне понятным причинам я стараюсь не заводить приятелей и знакомых.

— Я неплохой кулинар, — стеснительно улыбается он.

— Серьезно? И скрываете такой талант?

— У меня масса талантов, дорогая доктор, вы просто не можете себе представить весь объем.

— А почему об этом не знает лечащий врач?

— Я вас боюсь, — говорит он совершенно серьезно и грустно.

Как все сложно и странно. Серьезный пожилой профессор, совершенно чужой человек, а мне так легко болтать с ним, кокетничать, рассказывать про отпуск, вышитый коврик, картины Матисса. Он прекрасно знает музыку 18‑го века. Конечно, не только 18‑го, на прошлой неделе я получила в подарок чудесную запись Стравинского. Но нет ничего уютнее клавесина…

Ах, мой милый клавесин

Все пройдет, все…

Собственно, ничего удивительного. Пожилой сосед приглашает одинокую немолодую женщину на ужин.