— Стеснительная совратительница, — прошептал Авер, целуя её за ушком. — Ладно уж, солнечная. Дальше разденусь сам. Но за это ты мне будешь кое-что должна.

— Что? — спросила девушка, млея от его ласк, от тихого, но такого горячего шёпота.

— Просто… будь умницей. Не отталкивай меня.

Она не поняла, что именно он имел в виду. Эти слова вообще почти сразу вылетели у неё из головы. Да и как можно было думать о каких-то там непонятных фразах, когда всё тело горит от прикосновений и ласк, когда такие мягкие, сладкие, любимые губы целуют шею, грудь, живот… спускаются ниже. Когда наглые пальцы глядят самое сокровенное место женского тела, а потом им на смену приходит горячий язык.

В первые мгновения, ощутив поцелуй Авера там… Нори почувствовала дикое смущение. Но оно отступило даже слишком быстро — снесённое волной совершенно невероятных ощущений. После его губы снова двинулись в обратном направлении — накрыли живот, грудь, ставшую поразительно чувствительной, коснулись шеи, в то время как пальцы продолжили свою чувственную пытку, то поглаживая низ живота, то снова возвращаясь к лону…

Когда же её снова поцеловали в губы, Нори уже мало что соображала, но вот вкус этого поцелуя почему-то показался ей настолько восхитительным, возбуждающим, насколько и непривычным. Она целовала Авера в ответ, наслаждалась каждым моментом, и даже не заметила, как он оказался сверху. А потом…вдруг почувствовала его в себе — такого большого и горячего.

Она застыла, ожидая боли. Но к своему удивлению так и не дождалась.

Ощущения показались странными. С одной стороны, принцессе было очень приятно чувство наполненности и единения, но с другой — она никак не могла понять, что в этом все находят такого приятного?

— Нори, — позвал её Авер. И только теперь она осознала, что так и лежит, зажмурившись. А когда открыла глаза, то просто утонула в тёмной зелени глаз нависающего над ней мужчины.

И вот так, не отпуская её взгляд, он плавно двинул бёдрами назад, затем снова вперёд. Не спеша. Мягко. Давая ей привыкнуть. Но при этом с каждым новым толчком его движения становились всё резче. И Нори вдруг поймала себя на мысли, что теперь двигается вместе с ним, в едином ритме. А ещё это оказалось неожиданно приятно.

— Поцелуй меня, солнечная, — попросил Снежок. И его голос показался ей непривычно нежным. И что самое странное — в нём слышалось волнение.

Но эта мысль снова была сметена из её сознания новыми ощущениями. Ведь стоило Нори самой коснуться губ своего мужчины, дотронуться язычком до кончика его языка и вместе с этим ощутить внизу новый резкий и сильный толчок, и всё её тело напряглось, словно перед прыжком в неизвестность. Она даже отстранилась… оставив губы Авера в покое.

— Целуй! — прорычал он, сам подавшись к ней.

И этот приказной тон вкупе со всем остальным подействовал на принцессу совершенно неожиданно. Она поцеловала Авера, и при этом сама двинула бёдрами ему навстречу. С каждым движением ощущение напряжения нарастало, поцелуи становились всё более страстными, даже в чём-то грубыми. А потом… Янорина вдруг почувствовала, будто в её теле, где-то в низу живота произошёл взрыв. Ей показалось, что от его эпицентра по каждой мышце проносится волна мягкого тягучего блаженства. Кажется, она умудрилась укусить Авера за губу, даже этого не заметив.

Он ещё продолжал двигаться в ней, но спустя несколько мгновений, когда собственные ощущения принцессы почти закончили играть, Снежок подался вперёд ещё раз и, тяжело дыша, опустился на Янорину.

В реальность они вернулись далеко не сразу.

В какой-то момент принцесса начала неожиданно для себя ощущать тяжесть тела Авера. Потом он обнаружил, что мягко мнёт её бедро, которое до этого с силой сжимал.