Ну что я могу сказать — слава Богу. Джей Пи был настолько занят своей игрой, что понятия не имел, о чём был тот последний разговор с репортёрами. Он скорее проверит новости в Google про меня (или Майкла Московитца), чем позавтракает. Вот насколько он спятил!

Так или иначе, когда мы возвращались на мансарда, вокруг не было ни единого признака присутствия журналистов, прячущихся в кустах (из-за опыта с мамой, наверное).

 И тогда Джей Пи спросил меня, может ли он подняться ко мне.

Я, конечно, знала, что он имеет в виду. Ещё я знала маму и мистера Дж., которые будут спать, как всегда в пятницу после долгой рабочей недели. Последним, чем я хотела бы заниматься после инцидента с папарацци, было бездельничанье с моим бойфрендом в моей комнате. Но он сказал (понизив голос, чтобы Ларс не мог подслушать), что это шанс, с его-то графиком репетиций и моими принцессовскими обязанностями.

 Итак, я попрощалась с Ларсом в вестибюле и позволила Джею Пи подняться ко мне. Да, он БЫЛ мил, когда защищал меня от папарацци. К тому же он отдал мне последний кусок хрустящей кожицы лосося, хотя я знала, что ему самому хочется съесть его.

Я ужасно себя чувствую из-за того, что я врала ему. Серьёзно.

Отрывок из "Искупления моего сердца" Дафны Делакруа.

— Я сказала тебе не двигаться! — крикнула маленькая захватчица, сидя верхом на спине Хьюго.

Хьюго, восхищаясь тонкой стопой (единственной частью тела, которую он мог видеть), решил, что ему нужно извиниться. Действительно, девочка имела право сердиться; она просто, самым невинным образом, пришла искупаться, а не шпионить. И пока он наслаждался её сексапильным телом, его совсем не радовал её гнев. Лучше он успокоит энергичную девчонку и сопроводит к Стефенсгейту, где он мог бы удостовериться, что она будет защищена от качаний на спинах других мужчин, таким образом, не причинит себе вред.

— Я искренне прошу Вашего прощения, юная леди, — начал Хьюго серьёзным тоном, хотя ему было трудно удержаться от смеха, — Я наткнулся на Вас в Ваш самый личный час, и за это просто обязан просить прощения.

— Я думала, что ты простак, но не настолько глуп, — таков бы удивительный ответ девочки. Хьюго был поражён: в её голосе также слышались нотки смеха.

— Конечно же, я хотела, чтобы ты "наткнулся" на меня, — уточнила она. Быстро, почти молниеносно нож оставил горло мужчины, и девица схватила оба его запястья и связала их сзади прежде, чем Хьюго мог понять, что произошло.

— Теперь ты — мой заложник, — сказала Финнула Крэйс, явно довольная своей хорошо проделанной работой, — Чтобы ты мог снова обрести свободу, тебе придётся заплатить. Миленько.

29 апреля, суббота, 10:00, мансарда.

 С самого пробуждения я думаю только о том, что сказал тот репортёр... о папе, проигрывающем в голосовании, и что во всём этом виновата я.

 Я знаю, что это неправда. То есть, да, у нас идут выборы.

Но то, что папа проигрывает — это не моя ошибка.

И, естественно, мой разум зациклен на словах бабушки, сказанных в офисе д-ра Нутца. Про то, что если бы мы достали хотя бы одну кардиоруку Майкла, у папы был бы больший шанс против Рене.

Кроме того, я понимаю, что это было бы неправильно. Истинная причина того, что мы нуждаемся в кардиоруке — то, что она смогла бы облегчить жизнь многим жителям Дженовии.

 Кардиорука в Королевской больнице Дженовии не стимулировала бы экономику, не обеспечивала бы приток туристов, не помогла бы папе на выборах, хотя бабушка, похоже, действительно в это верит. Но кардиорука помогла бы больным Дженовии, которые могли бы не ездить за границу, чтобы получить медицинское обслуживание, а просто получили бы безвредную хирургическую операцию в своей стране. Они экономили бы время и затраты.